Поколение I

Чтобы понять, действительно ли в наши дни психические расстройства встречаются чаще, чем в прошлом, нам следует внимательно изучить анонимные опросы тинейджеров (причем всех, а не только тех, кто обращается за помощью к администрации); желательно, чтобы в опросах принимали участие только двенадцатиклассники, планирующие поступать в коллежи, а не студенты (чтобы исключить любую связь между учебой в колледже и психическим расстройством) и чтобы в этих опросах принимали участие представители всех поколений (это позволит нам сравнить различные поколения тинейджеров одного возраста). К счастью, Monitoring the Future проводит интересующие нас опросы учеников восьмых, десятых и двенадцатых классов, во время которых замеряются шесть важнейших признаков депрессии. Опросник позволяет зафиксировать объективные симптомы, а не просто получить субъективные ответы на прямые вопросы о том, страдает ли респондент депрессией. Разумеется, каждый раз участники предупреждаются о полной анонимности. Вышеуказанный опросник не заменяет собой тесты, используемые в медицине для постановки диагнозов, однако он позволяет выявить мысли и чувства, которые сами по себе являются важнейшими факторами риска депрессии.

Полученные в ходе опросов данные шокируют: количество старшеклассников, согласившихся с суждением «Я чувствую, что я все делаю неправильно», взлетело до небес, причем исторический максимум был достигнут всего за три года (см. рис. 4.5). Это не волна, это цунами.

Социальные сети не могли не сыграть в этом свою роль: люди пишут в Интернете только о своих успехах, поэтому многие подростки даже не догадываются, что их друзья тоже совершают ошибки. Они просматривают чужие странички в социальных сетях и начинают чувствовать себя неудачниками. Если бы они больше общались лично, они бы поняли, что все люди время от времени сталкиваются с проблемами и совершают ошибки. В ходе одного исследования было установлено, что чем чаще студенты пользовались Facebook, тем чаще они страдали депрессией, но только в том случае, если они завидовали другим пользователям. Для измерения уровня зависти социологи предлагали респондентам оценить следующие суждения (большинство завсегдатаев соцсетей с ними соглашаются): «Обычно я чувствую, что я хуже других», «У многих моих друзей более интересная жизнь, чем у меня» и «Многие мои друзья более счастливы, чем я».

^{Рис. 4.5. Процент учеников 8, 10 и 12-х классов, которые ответили нейтрально, согласились или полностью согласились со следующими суждениями: «Я чувствую, что я все делаю неправильно», «Моя жизнь бесполезна» и «Я не радуюсь жизни». Monitoring the Future, 1989–2015}

Меган Армстронг, студентка Университета Миссури, которая долгое время безуспешно боролась с депрессией, сформулировала проблему на свой лад.

Ты постоянно слышишь, что кто-то сделал что-то очень круто. Вот мне интересно: что я-то делаю не так? Что я должна делать? Этого будет достаточно?

Меган Армстронг

Двенадцатиклассница Азар, о которой мы говорили в прошлых главах, оказалась весьма проницательным наблюдателем, способным легко отличить черное от белого.

Люди постят в Instagram фоточки и делают подписи типа «Моя жизнь прекрасна». Ну-ну. Их жизнь — полное дерьмо. Они простые никчемные подростки. Одна знакомая написала «Я так благодарна своей подружке».

Чушь какая. Пусть повторит свои слова через пару недель, когда эта подружка переспит с ее бойфрендом.

Я посмотрю, как лучшие подружки будут таскать друг дружку за волосы и выцарапывать глаза. Это и есть настоящая жизнь подростков.

Азар

Рассуждения Азар одновременно забавны и печальны, поскольку они фиксируют присущий поколению I парадокс: оптимизм и самоуверенность онлайн, за которыми скрывается повышенная ранимость, даже депрессивность в реальной жизни. Рассказ Азар о жизни айдженеров в социальных сетях на наших глазах становится историей целого поколения. Подобно уткам, которых они имитируют на селфи (duckface), снаружи айдженеры спокойны и невозмутимы, однако под водой они безостановочно молотят лапками, отчаянно борясь за свое будущее.