Поколение Х

– Она украла мою машину. «Форд». Золотистый. Не сделай она этого, я, вероятно, женился бы и на ней. Я был в то время не сильно разборчив. Помню, раз по десять на дню дрочил я за своим письменным столом и думал, что любая женщина чувствует себя оскорбленной, если свидание не приведет к свадьбе. Я был одинок. Жил в Альберте. И у нас тогда не было МТБ.

* * *

С миссис и мистером М. – Филом и Айрин – мы с Клэр познакомились в один прекрасный день много месяцев назад, когда, заглянув через забор, были встречены миазматическими клубами дыма и радостным возгласом мистера М., облаченного в передник с надписью «Стол накрыт». Нас тут же пригласили и всучили нам банки с прохладительными напитками и «гамбургеры по рецепту Айрин». Развлечение что надо. Перед тем как мистер М. вынес свою укелеле, – что-то вроде гитары, – Клэр шепнула: «Я чувствую, что где-то здесь клетка с шиншиллами». (Люди, Разводящие Шиншилл, Едят только Бифштексы!)

ПЛЕБЕЙСКИЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ:

практика проведения досуга, характерная для «низшего» социального слоя. «Карен! Дональд! Давайте пойдем вечером поиграем в боулинг! И не думайте вы об обуви… ее скорее всего дают напрокат».

По сей день мы с Клэр ждем, что Айрин отведет нас в сторонку и шепотом поведает нам о партии косметических средств, которые она распространяет и штабелями складирует в гараже, – ненужная, пугающая мысль, от которой невозможно отделаться. «Душенька, мои локти напоминали сосновую кору, пока я не стала пользоваться этим кремом!»

Они милые. Они принадлежат поколению, считающему, что в «стейк-хаузах» свет должен быть приглушенным, а воздух прохладным (черт побери, они и в самом деле всерьез относятся к «стейк-хаузам»). На носу мистера М. бледная паутина вен, вроде той, от которой домохозяйки Лас-Палмаса за большие деньги избавляются с помощью склеротерапии с внутренней стороны ног. Айрин курит. Оба носят купленные на распродажах спортивные костюмы – они слишком поздно обнаружили, что у них есть тело. В них воспитали пренебрежение к телу, и это немного печально. И все же лучше поздно, чем никогда. Они прямо как успокаивающие таблетки.

На наш взгляд, Айрин с Филом так и остались в пятидесятых. Они все еще верят в будущее с поздравительных открыток. Это их гигантскую коньячную рюмку, наполненную спичечными коробками, я вспоминаю, когда прикалываюсь и острю по поводу огромной-коньячной-рюмки-наполненной-спичечными-коробками.

Рюмка покоится в гостиной на столе – генеалогической парковочной стоянке для вставленных в рамочки фотографий потомков Макартура, в основном – внуков, с непропорциональными прическами а-ля Фаррах, щурящих глаза с новыми контактными линзами; почему-то кажется, что всем им уготована нелепая смерть. Клэр как-то заглянула в письмо, лежавшее на столе, и прочла там, что спасатели два с половиной часа извлекали потомка Макартура, зажатого какими-то железяками в перевернувшемся тракторе.

Мы терпимо относимся к незлобливым расистским каламбурам и нарушающим экологию слабостям («Я никогда не смогу ездить на машине меньше моего «катласса-сюприма»). Айрин и Фила, поскольку их существование играет роль транквилизатора в этом вообще-то-не-очень-то-управляемом мире. «Иногда, – говорит Дег, – я с большим трудом вспоминаю, жива или нет та или иная знаменитость. Но потом я понимаю, что это абсолютно не важно. Не хотелось бы выглядеть мерзавцем, но примерно то же самое я испытываю в отношении Айрин и Фила – разумеется, не желая им ничего плохого.

В общем…

* * *

На потеху нам с Дегом мистер М. начинает рассказывать анекдот:

– Сейчас вы умрете от смеха. Сидят на пляже во Флориде три старых еврея (вот он… – расистский подтекст). Сидят, разговаривают, один спрашивает другого: «Так где ты взял бабки, чтобы на старости лет осесть здесь, во Флориде?», а тот отвечает: «Был у меня пожар на фабрике. Страшное дело. К счастью, она была застрахована». Ладно. Потом он спрашивает другого, откуда тот взял деньги, чтобы переехать в Майами-Бич, и он отвечает: «Будешь смеяться, но, как и у моего друга, у меня тоже случился пожар на фабрике. Слава богу, она была застрахована».

ПЛЕБЕЙСКИЕ БЕСЕДЫ:

беседы, вызывающие удовольствие за счет подчеркнутой неинтеллектуальности. Одна из самых приятных сторон «плебейских развлечений».

В этот момент Дег начинает гоготать, ритм повествования мистера М. нарушен; его левая рука, вытирающая изнутри пивной бокал старым кухонным полотенцем, застывает.

– Эй, Дег! – произносит мистер М.

– Да?

– Почему ты всегда смеешься над моими анекдотами прежде, чем я успеваю досказать их?

– Что?