Поколение надежды

С такими мыслями я распрощался с ИУСом и переехал в Зыряновск. Там завершался очередной проект, который мы создавали вместе с Александром и который принёс мне хороший доход. Я купил большую квартиру в сталинском доме, принялся за ремонт, надеясь, что найду чем заняться в этом городе. Планировал ходить на работу или вести небольшой бизнес, растить детей и радоваться жизни.

Но судьба распорядилась иначе.

На шестом месяце беременности супруга почувствовала себя плохо. Я отвёз её в больницу, там диагностировали расхождение шва, который остался после первого кесарева сечения. Ситуация опасная. Местный врач был прямолинеен:

— Надо делать аборт. Зачем вам этот ребёнок нужен?

Как?! Как такое вообще может сказать врач?! Я был в ярости. Возненавидел местную медицину, этих врачей, эту страну, всё вместе. Сел на телефон, стал судорожно обзванивать всех, кого знал в Москве, в Питере, дозвонился до биологического отца жены в Находку, тот сказал, что у них есть суперсовременный роддом, где нам обязательно помогут. Времени в обрез. Я побежал по знакомым, предложил купить квартиру и только что приобретённую машину. Денег ни у кого не оказалось, и я продал всё оптом по цене билетов на самолёт от Новосибирска до Находки.

На следующий день мы были в Находке.

Утром отвёз Любу в роддом. Принимавший её врач сказал, чтобы я ехал домой, что они понаблюдают её пару недель, потом дадут прогноз, когда и кто у нас родится.

Только зашёл в квартиру, раздался телефонный звонок:

— Дмитрий Михайлович?

— Да.

— Ну что, папаша, поздравляем, у вас сын родился!

— Как сын? Дочь же должна быть? — почему-то опешил я.

Как потом рассказали врачи, отправив меня домой, Любу повели на УЗИ. Врач, который его делал, посмотрев, тут же скомандовал лечь на каталку и бегом отправил её в операционную. На УЗИ отчётливо было видно, что шов разошёлся критически.

Ещё чуть-чуть, и могло бы случиться непоправимое.

Вот так жизнь в очередной раз мне показала, что в критических ситуациях нужно отключать рационализм и действовать по велению сердца, или, как многие это называют, шестого чувства.

А родилась у меня всё-таки дочь. Звонившая медсестра просто перепутала.

Глава 34. Нащупать дно, чтобы понять, что там неинтересно

Эйфория от рождения дочери длилась месяц. Деньги закончились. Я огляделся. Вокруг был город, в котором мы никого не знали. Супруга, двое детей и я без связей, профессии и навыков, которые можно выгодно продать. Из небольшого выбора вакансий грузчиков, разнорабочих и водителей я остановился на работе водителя пятитонного грузовика за одну тысячу шестьсот рублей в месяц (в 1999 году — около шестидесяти одного доллара США). «Как-нибудь проживём», — думал я.

Денег не хватало ни на что. Тесть немного помогал. Я периодически брал в долг продукты в соседнем магазине. Долг медленно, но верно рос. Я уже не мог обходиться без спиртного. К моменту переезда в Находку я пил крепкий алкоголь каждый день. Мой алкоголизм быстро прогрессировал. В частном секторе нашёл точку, где продавали дешёвый китайский спирт, разбавлял его водой до сорока градусов и пил эту ядовитую гадость круглосуточно.

Организм продолжал борьбу за выживание. Но силы его были не безграничны. Я всё ещё был в состоянии нормально общаться с супругой и старшим сыном, не конфликтовал ни с кем на работе. Но принимать серьёзные решения, которые могли бы существенно улучшить нашу жизнь, уже не мог. Перед уходом в очередной длительный рейс тесть, который работал радистом на танкере, подарил нам однокомнатную квартиру. И когда дочке исполнилось девять месяцев, мы продали эту квартиру и уехали в Питер.

Там моя деградация продолжилась. За несколько месяцев жизни в Северной столице я так и не смог устроиться на работу. Ходил на собеседования пьяным и возмущался, что меня никто не берёт. Постепенно я растерял остатки силы воли и интереса к жизни. Алкоголь их полностью заместил. Когда деньги кончились, я стал пропивать вещи — золото супруги и дочки, бытовую технику, которую мы привезли из Находки. Стал устраивать дома скандалы. Скандалил я. Люба терпеливо молчала, всё ещё веря в меня. А я всеми силами добивался от неё ненависти к себе, хотел исчезнуть и чтобы она с детьми исчезла из моей жизни. И не мешала падать ниже.

— Да. Я ничтожество, я ноль. Вот и отстаньте все от меня. Ненавижу вас всех! Ненавижу себя!

Но временами я трезвел, и остатки души и разума напоминали, что я всё ещё несу ответственность за супругу и наших детей.

Когда пропивать уже было нечего, остался один выход — ехать к родным в Казахстан. Кто-нибудь позаботится там о Любе и детях, думал я.

Пошёл на вокзал встречать поезд Астана — Санкт-Петербург. Решил, что, может, удастся увидеть какого-нибудь знакомого, занять денег на билеты. Знакомого нашёл сразу. У первого плацкартного вагона стоял проводник — Дима, с которым мы учились в одной школе. Он был младше меня, но мы общались и даже когда-то дружили.

— Димыч, привет!

— О-о-о, привет! Какие люди!

Мы обнялись как старые друзья.

— Отвези меня с семьёй в Астану.