Покорение

Наконец они оказались в его комнате, и он протянул руку поверх ее головы, чтобы закрыть дверь.

— А теперь объясни, почему оказалась здесь? Может, тебя послали братья, чтобы убедить меня отдать им поместья? Прослышали, что мой брат умирает? Или…

Он осекся, потому что Заред принялась скидывать с себя одежду. Ей хотелось поговорить с ним, объяснить, что прийти сюда — только ее решение, и ничье иное, что ей пришлось выдержать настоящую битву с Роганом, прежде чем тот согласился дать ей свободу. Но она хорошо знала, что переговорить Тирла невозможно. Муж всегда умел убедить ее, заставить сделать все, как желает он, так что, возможно, только таким способом ей удастся заткнуть ему рот.

Тирл ошеломленно наблюдал, как она развязывает шнуровку и снимает камизу. У него не было женщины с самого дня отъезда из замка Перегринов. Но не потому, что он не хотел… Дважды он выбирал хорошеньких судомоек и пытался затащить их в постель. Молодые женщины были готовы на все до такой степени, что Тирл уже отчетливо слышал звон золотых монет в их карманах. Вопреки себе он помнил, что Заред полюбила его не за деньги. Просто полюбила. Полюбила, поняв, что он не ее враг.

— Не надо, — прошептал он.

Заред стянула шоссы и уставилась на мужа. Не успел он оглянуться, как она бросилась ему на шею. Он поймал ее в тот момент, когда она обхватила ногами его талию. Крепко стиснул ее голую попку и припал губами к губам.

Они любили друг друга, как люди, умирающие от желания, так жарко и быстро, как позволяли их упругие молодые тела.

Когда они закончили, Заред полусидела на полу, прижатая спиной к деревянному сундуку, а спина Тирла была согнута под таким неестественным углом, которого абсолютно невозможно достичь в обычных условиях.

— Ты прикончила меня, — простонал он, а когда смог снова двигаться, отнес на кровать, потянул на себя и прикрыл их обоих простыней.

Заред немного полежала, зажмурившись от страха и счастья. Она пробыла в замке Говардов четыре дня и часто видела Тирла, который до этого часа ее не замечал. А она все время боялась, что у него не осталось к ней никаких чувств. Но когда муж все-таки узнал ее и обдал гневным взглядом, она сразу поняла, что он по-прежнему принадлежит ей.

Заред подняла голову и поцеловала его подбородок.

— Простишь меня?

— Нет.

Его губы произнесли «нет», но рука ласкала волосы, а глаза смотрели с любовью.

— Придется мне усерднее пытаться завоевать тебя. Когда ты оправишься после сегодняшних испытаний, я проделаю с твоим телом кое-что новенькое.

— Правда? — заинтересовался Тирл и оттянул ее голову за волосы, чтобы взглянуть в глаза. — Что ты здесь делаешь, негодница? Ждешь ночи, чтобы открыть ворота поджидающему невдалеке брату?

— Можешь бодрствовать всю ночь и следить за мной, если не доверяешь, — посоветовала она, потершись попкой о его бедра.

Он прижал ее к груди.

— Ты проклятие моей жизни. Как я жалею, что люди моего брата похитили тебя! Не повстречай я тебя, моя жизнь была бы куда проще и спокойнее!

— Ты так не думаешь, — уверенно объявила Заред, приподнявшись, чтобы взглянуть на него. — Я пришла сюда не из ненависти, не желая предать тебя, а из одной лишь любви. Хотела прийти раньше, но Лайана упросила меня подождать. Она каким-то образом ухитрялась получать известия о тебе. Я…

Она замялась. Тирл подозрительно прищурился.

— И не думай ничего от меня утаивать!

— Хорошо. — Заред прерывисто вздохнула. — По-моему, это жена твоего брата посылала гонцов, и те сообщали, что с тобой все хорошо. Когда ты едва не умер, мы с Лайаной целыми днями стояли на коленях в часовне, моля Бога о твоем выздоровлении. Энн Маршалл к тому времени приехала в Морей и тоже молилась с нами.

Тирл кивнул. Возможно, молитвы женщин помогли ему справиться с болезнью.

— Бьюсь об заклад, твои братья не молились о выздоровлении Говарда.

— Вот тут ты ошибаешься, — покачала головой Заред. — Роган изменился. Пока не знаю насколько, но он стал другим. По-моему, всему причина осознание того, что он едва не потерял сына, а потом лишь по чистой случайности оставил в живых человека, спасшего мальчика. Сыграли роль и увещевания Лайаны. То, что она пыталась втолковать много лет, наконец-то пустило корни, и он опомнился. Вряд ли он хочет растить сыновей, чтобы их безжалостно убили. Думаю, он хочет дожить до того, чтобы увидеть внуков.

— На чьих поместьях?

— Не знаю. Лайана говорит, что с таким приданым, как у нее и Энн, можно построить новый замок или отремонтировать старый. Кажется, Роган обдумывает эту мысль.

Тирл согласился, что для упрямого, иссушенного ненавистью Рогана это большие перемены.

— Ты знаешь моего брата с худшей стороны. Но в душе он добр и мягок. И не хочет никого убивать. Он был… так жесток с тобой, боясь, что ты повредишь его семье. На его месте ты вел бы себя точно так же, не находишь?

— Значит, он был жесток по необходимости? — бросил Тирл, стараясь сдержать гнев при воспоминании о несправедливостях, которым был подвергнут. Но это оказалось нелегко. К сожалению, он вполне мог понять обе стороны. — Итак, что заставило тебя явиться сюда?

Она поцеловала его в шею.