Покорение Америки

– В принципе, почему и нет? Заведёте себе ранчо под Лас-Вегасом, и разводите кого душе угодно, хоть мартышек. Но в свободное от работы время. Думаю, впрочем, у вас его будет достаточно, тем более сможете нанять приличного конюха из местных ковбоев.

– Господа, вам не кажется, что мы делим шкуру неубитого медведя? – подал голос Вержбовский.

– Действительно, – крякнул атаман, дёрнув себя за ус. – У нас даже на крыльцо от отеля денег ещё нет, а мы тут друг другу уже должности раздаём.

– Верю, деньги будут, если мы станем действовать согласно разработанному мной плану. Хочу в ближайшее время наведаться в Гарлем, посмотреть, что к чему, поговорить с людьми. Надеюсь, меня там не прирежут, – усмехнулся я.

– Может, парней своих дать на всякий случай? Федьке с Демидом не помешало бы размяться.

– Трое будут привлекать внимание, тем более белые. Пока сделаю небольшую вылазку в одиночку. В общем, я так понимаю, что вы, Василий Антонович, в целом не против моего предложения? Или тоже возьмёте время на раздумье?

– Пожалуй что и возьму, думаю, двух дней хватит. С парнями обсудим, есть у меня на примете тут ещё парочка ребят.

– Но только все карты заранее не раскрывайте, даже сыновьям, просто намекните, что овчинка стоит выделки. Тоже заручитесь их предварительным согласием, а затем я уже в личном разговоре посвящу людей в детали. И то не во все, о наших планах с Лас-Вегасом им знать пока ни к чему.

Мой взгляд в очередной раз упал на висевшую на стене семиструнную гитару с алым бантом на головке грифа.

– Можно?

– Да бога ради!

Я снял с гвоздика инструмент, провёл пальцами по струнам. Немного расстроена, но поправить это, заодно настроив первые шесть струн как на обычной шести-струнке, а седьмую струну убрать в «си», – секундное дело.

– Играете? – поинтересовался атаман.

– Было когда-то, – уклончиво ответил я.

– Может, споёте?

Что бы такое исполнить… В голову неожиданно пришла песня Розенбаума «Казачья». А что, в самый раз, коль уж загостился у атамана. Жаль, на заходе некому фоном изобразить цоканье копыт. Ну ничего, и так сойдёт.

Под зарю вечернюю солнце к речке клонит,
Всё, что было – не было, знали наперёд.
Только пуля казака во степи догонит,
Только пуля казака с коня собьёт…

Когда я закончил, атаман не сумел скрыть предательского блеска глаз.

– Любо, – выдохнул он. – Кто ж такую прелесть сочинил?

– Не поверите – питерский еврей по фамилии Розенбаум.

– Видно, правильный еврей. А больше у него нет песен о казаках?

Ну, парочку я ещё помнил, поэтому, не мудрствуя лукаво, исполнил «На Дону, на Доне» и «Есаул молоденький». После чего решительно повесил гитару на место, давая понять, что на сегодня хватит. Науменко к этому времени окончательно размяк, тогда как Вержбовский понимающе улыбался.

– Все евреи были бы такими – цены им не было бы! – в сердцах воскликнул атаман. – А жив ли он, не расстреляли его, часом, чекисты?

– Жив, чекистам его песни тоже нравятся, – успокоил я собеседника экспромтом выданной ложью.

– От оно как! Ну и ладно, что жив, пущай дальше хорошие песни сочиняет. Порадовали вы моё сердце, господин Сорокин.

– Ну, раз мы всё обговорили, тогда, наверное, можем и откланяться? – вопросительно глянул на нас поочерёдно Вержбовский. – А то загостились, а гостю, как говорят в народе, радуются два раза: когда приходит и когда уходит.

На обратном пути мы молчали. Виктор Аскольдович смотрел на дорогу, погружённый в свои мысли, а я прокручивал в голове возможные варианты дальнейшего развития событий. Может, ещё не поздно всё бросить и свалить на другой конец материка от греха подальше? Поселиться где-нибудь поблизости от голливудских холмов и радовать время от времени Уорнера своими идеями? Однако я прекрасно понимал, что так не поступлю. Не мог я подставить единоверцев, своих же русских братьев. Натворил дел – и сделал ноги? Сори, мистеры, но это не по мне!

Когда впереди показались кресты собора Преображения Господня, Вержбовский наконец нарушил молчание:

– Ефим Николаевич, вы обмолвились, что не прочь рассмотреть вариант с переездом в Гринпойнт.

– Да, мелькнула такая мыслишка.

– Если вы настроены серьёзно, то смею предложить вам квартиру в моём доме.

– Хм, не хотел бы вас стеснять…

– Вы меня не так поняли, – чуть ли не впервые за сегодняшний день улыбнулся Виктор Аскольдович. – Я вам не рассказывал, что имею доход от двух домов, квартиры в которых сдаю внаём. Некоторые из них пустуют, и я готов одну из квартир предоставить вам, причём денег с вас брать не собираюсь.

– Ого, заманчивое предложение! Ну, если так, я готов его рассмотреть.

– Не сомневайтесь, квартиру вам подберу приличную, с хорошими соседями, преимущественно выходцами из Российской империи. Да что там, поедемте, я вам сейчас же всё и покажу.