Покорение Южного полюса. Гонка лидеров

Там как раз проходила «Каусская неделя», очень многолюдное событие королевского размаха, одно из первых за время правления нового короля. В январе умерла королева Виктория, и на троне оказался Эдуард VII. Это было первое лето короткой эры его правления — веселье накануне Армагеддона, со всеми атрибутами того, что Джон Букан назвал «вульгарной демонстрацией богатства и достойного rastaquouere [франц. — иностранного авантюриста] безумия роскоши». Это считалось роскошью по всем меркам. «Дискавери», чёрный, приземистый и будничный, стоял на якоре среди блестящего великолепия белоснежных яхт, украшенных позолотой и отделанных красным деревом. Адмиралы и простые люди приходили посмотреть на Скотта, он тихо этим наслаждался. Приехали попрощаться его мать и сёстры: «На самом деле грустный момент, — отметил он, — но эти женщины всегда были храбрыми». Король взошёл на борт, чтобы проинспектировать корабль, и даровал Скотту знак члена Королевского викторианского ордена.

Офицеры и матросы военно-морского флота, вошедшие в состав команды «Дискавери», были в военной форме. Армитэдж и Шеклтон оказались лейтенантами военно-морского резерва Великобритании. Гражданских — для придания им военно-морского вида — втиснули в обезьяньи жакеты и фуражки яхтсменов. Сэр Клементс Маркхэм наблюдал за происходящим с понятной гордостью. В конце концов, эта экспедиция была почти полностью предприятием военно-морского флота, которому он отдал своё сердце. Тридцать лет усилий увенчались результатом. Единственным изъяном казался кормовой флаг: синий — не самый лучший вариант. Но Скотт был членом яхт-клуба Харвича. Это давало ему право поднимать синий кормовой флаг вместо унизительного красного флага торгового флота и позволяло зарегистрировать «Дискавери» как яхту, что выводило судно за рамки скучных требований министерства торговли. Сэр Клементс хотел бы видеть белый флаг — знак принадлежности к британскому военно-морскому флоту. Но Адмиралтейство, обоснованно считая, что «Дискавери» не являлся военным кораблём, категорически возражало против этого. Конечно, можно было сделать исключение, но такой запрет оказался самим небом ниспосланной возможностью хоть как-то насолить сэру Клементсу и отплатить ему за интриги и надоедливость.

6 августа незадолго до полудня «Дискавери» вышел из Кауса в Солент и далее — в Английский канал.

Вы открываете новый период в исследовании Антарктики [писал Нансен в прощальном письме Скотту]. В том, что Вы совершите великие открытия на суше, я чувствую уверенность, но вместе с тем надеюсь, что Вы сможете найти время и возможности сделать такие же великие открытия в южных морях, ведь каждое измерение лотом и… каждый забор воды… являются новыми рубежами, завоёванными наукой… А теперь… я не могу пожелать Вам ничего лучшего, чем то, что желают эскимосы: «Да будет перед Вами всегда чистая вода!»

Скотт стоял на палубе «Дискавери». Он, конечно же, ничем не походил на Амундсена, этого неплатёжеспособного пирата. На мир, сверкая новым золотым галуном, гордо взирал офицер военно-морского флота. Его миссия имела общенациональное значение. И всем этим он был обязан сэру Клементсу Маркхэму. «Грустно видеть последнего из великих стариков», — написал Скотт в дневнике, когда берега Англии скрылись за кормой.

Десять дней спустя, после того как корабль миновал Мадейру, Скотт приказал убрать фотографию сэра Клементса из кают-компании.

Широкие просторы Атлантики вызвали у Скотта первое ощущение достижения. Он больше не желал вспоминать о своём благодетеле.

Глава 11 Зимовка в Антарктике

«Плавание к Новой Зеландии, — писал в письме домой Фрэнк Уайлд, один из членов команды „Дискавери“, — оказалось весьма бедным на события и не особенно счастливым». Среди моряков всё больше зрело недовольство, ведь известно, что руководство людьми — серьёзная проверка для каждого. Пока морской офицер не попробует командовать, он не сможет полностью оценить свои личные качества.

За десять лет в звании лейтенанта Скотт так и не получил полномочий капитана. Видимо, в его командных способностях сомневались. И не без оснований, поскольку на судне довольно быстро проявились первые признаки напряжённости. Подчинённые видели, что он нетерпелив и быстро падает духом. Личность Скотта не вызывала уважения, соответствующего его рангу.