Покоренная графом

Вероятно, инстинкты, хорошие они или плохие, подсказали ему, что у них с Джейн осталось незаконченное дело. По крайней мере, им следовало обсудить то, что произошло между ними в саду Роджера и Дианы. Да, ему необходимо это обсудить.

Но ведь Рейчел думала, что Джейн его любит…

Черт возьми, что восьмилетняя девочка может знать о таких вещах?

Граф заставил себя вернуться к действительности.

– А сколько времени вы тут провели? – спросил он, взглянув на Мэри.

Та взглянула на часы.

– Примерно час.

– Понятно. Значит, герцог и ваш муж все еще могут находиться в Давенпорт-Холле.

– Или уже на обратном пути в замок. Нужно учитывать оба варианта. – Викарий посмотрел на дочь. – Ничего, если мы оба уйдем? С тобой все будет хорошо? Если хочешь, я могу прислать Уолтера или Прю, чтобы посидели с тобой.

Мэри засмеялась.

– Если кто-нибудь из них здесь усядется и начнет пристально на меня смотреть, пользы от этого не будет никакой. Я прекрасно побуду одна.

Викарий кивнул.

– Ладно, хорошо. Мы отправим за тобой Теодора, когда отыщем их с герцогом. Генри ускакал на моей лошади, так что мне придется взять вашу тележку.

Граф и викарий покинули дом священника и быстро зашагали в сторону гостиницы «Купидон», где в конюшне оставалась и тележка с пони, и конь Алекса. Проходя мимо Дома старых дев, Алекс увидел на крыльце Поппи, вылизывавшую бочок. Она на несколько секунд прекратила свое занятие и внимательно посмотрела на мужчин. У графа же вдруг возникло глупейшее желание спросить у кошки, как дела наверху. «Похоже, я утратил не только инстинкты, но и разум», – подумал он со вздохом и, повернувшись к викарию, спросил:

– Вы верите в это проклятие, сэр?

К его удивлению, отец Кэт не фыркнул в ответ на такой вопрос.

– Я служитель церкви, лорд Эванс. Моя жизнь посвящена размышлениям о вещах, кои мы не можем ни видеть, ни слышать, ни попробовать на вкус, ни потрогать – о вещах, которые не могут быть доказаны научными методами.

– Но сэр, а как же проклятие?..

Викарий улыбнулся.

– Милорд, я не верю в ведьм и магию, но точно знаю: человек может сам создать себе проклятие.

– Боюсь, вы меня запутали, сэр.

– Подумайте хорошенько, лорд Эванс. Двести лет назад отчаявшаяся женщина набросилась с гневными обвинениями на мужчину, сделавшему ей ребенка, а затем исчезла. Все говорили, что она утопилась. Скажите, как мог тот мужчина искупить то, что сотворил?

Граф пожал плечами.

– Никак, наверное…

Викарий кивнул.

– Да, верно. А как бы вы себя чувствовали, если были бы тем мужчиной?

Алекс мог бы сказать, как сейчас себя чувствовал: был в ярости от одной лишь мысли о подобном.

– Сэр, я бы ни за что себе такого не позволил.

– Может, и так. Но все-таки представьте, что это случилось. Как бы вы себя чувствовали?

Алекс поморщился. Мысль была ужасающей.

– Останься у меня хоть капля чести, я бы, разумеется, чувствовал себя виноватым.

Викарий опять кивнул.

– Я так и предполагал. Сокрушительная вина, отделаться от которой невозможно. – Он взглянул на графа. – Вы бы почувствовали себя проклятым, верно?

Алекс в растерянности заморгал.

– Пожалуй… да.

– И, возможно, вы бы подумали: раз женщина и дитя погибли, то и вы тоже не заслуживаете жизни. И уж точно не заслуживаете счастья.

– Д-да, полагаю, вы правы.

– О боже… – пробормотал вдруг викарий. – Идут сестры Болтвуд. Просто улыбнитесь им и поклонитесь, а потом, несмотря ни на что, продолжайте шагать дальше.

Алекс повернул голову (до сих пор он смотрел только на викария) и увидел двух седовласых дам, выходивших из лавки, причем рты их уже раскрылись…

Викарий поднял руку, даже не замедлив шага.

– Прошу прощения, нет времени задерживаться, – пробормотал он.

Оставив позади пожилых дам, мужчины перешли дорогу и направились к гостинице.

– Во что я, безусловно, верю, – проговорил викарий, когда они уже входили в гостиничный двор, – так это в слова великого поэта Вергилия: «Omnia vincit amor» – «любовь побеждает все». Я уверен, что герцог с моей дочерью очень друг друга любят, поэтому не беспокоюсь за них. – Он хлопнул своего спутника по плечу. – А теперь давайте отыщем его побыстрее.

Они подождали снаружи, пока конюх не вывел к ним коня графа и тележку, запряженную пони, а затем отправились в путь. Следуя за викарием, Алекс видел, как тот подпрыгивал всякий раз, когда тележка попадала в выбоину. Он не знал, как полагалось заботиться о беременных женщинах, но не думал, что женщине, чей срок уже близок, следовало так трястись.

Когда викарий остановился у перекрестка, граф тоже придержал коня.

– Здесь наши пути расходятся, лорд Эванс. Я поеду налево, в Давенпорт-Холл, а вы можете свернуть направо, к замку. Вас это устраивает?

Алекс кивнул и тут же спросил:

– А что вы скажете Маркусу, если найдете его, сэр? Он же наверняка сразу подумает про жену и ребенка, как только вас увидит.