Покоренная графом

– Да, конечно. И нам совсем не нужно, чтобы бедолага очертя голову ринулся к Кэт и по дороге свернул себе шею, верно? Хмм… – Викарий ненадолго задумался. – О, знаю!.. В церкви мы с ним не раз обсуждали различные деревенские проблемы. Я скажу ему, что появилась очередная, которая требует его немедленного присутствия. – Он широко улыбнулся. – Уверен, Господь простит мне эту небольшую ложь во спасение. А что скажете ему вы?

– Что лорд Хайвуд просил меня заглянуть к нему и поинтересоваться, как у него дела.

Брови викария взлетели вверх.

– И вы только по этой причине приехали в Лавсбридж?

– Эээ… да. – Не было никакого смысла упоминать мисс Уилкинсон, если его надежды не оправдаются.

– Понятно. – Викарий лукаво улыбнулся. – Полагаю, Господь и вам простит вашу ложь во спасение.

– Но Нейт и в самом деле мне написал…

– В этом я уверен, – ответил викарий и дернул поводья.

Алекс посмотрел вслед грохочущей тележке.

– Какого черта все суют нос в мои дела? – проворчал он себе под нос. Но Маркус-то не будет изводить его вопросами о мисс Уилкинсон. – Что ж, вперед, Гораций! Давай отыщем герцога.

Горация не требовалось просить дважды. Он и так уже проявлял нетерпение, когда приходилось тащиться как улитка за тележкой викария.

Конь галопом летел в сторону замка, а граф снова вспомнил о мисс Уилкинсон. Проклятье! При каждом его визите в Чентон-Мэнор сестра упоминала про нее. Она переписывалась с Имоджен, поэтому часто получала новости о Джейн. Что, конечно же, неплохо. И даже очень хорошо. Он хотел знать, как дела у мисс Уилкинсон. Проблема заключалась в том, что Диана на этом не останавливалась. Она всегда находила способ поговорить о его интересе к этой старой деве.

Даже Би, Рейчел и остальные девочки начали спрашивать его, когда же он решит снова попытать с ней счастья. Хорошо хоть Роджер держал язык за зубами.

Но стоило ли ему «снова попытать счастья»? Права ли была Рейчел, когда сказала, что Джейн его любит? Но если права, тогда почему же той ночью в саду она столь внезапно прервала поцелуй?

Он хотел написать ей, умоляя о прощении, если оскорбил, но не сумел найти нужные слова. Те несколько поцелуев, которыми они обменялись, казались вполне целомудренными, но для него они очень много значили… Именно поэтому, получив от Нейта записку с просьбой посетить замок, он с огромной радостью отправился в Лавсбридж. Алекс решил, что сначала узнает, как дела у Маркуса, а потом навестит Дом старых дев и должным образом принесет свои извинения.

Вот только случилось так, что в Дом старых дев он явился раньше, и, как оказалось, к счастью, иначе мисс Уилкинсон пришлось бы оставить герцогиню одну, то есть под присмотром Поппи. Возможно, Поппи и очень умная кошка, почти сверхъестественно умная, – но все равно только кошка.

Алекс осмотрелся. Вокруг – никаких признаков Маркуса. И он мысленно снова вернулся в Дом старых дев. Зевс всемогущий! Когда Джейн на него наткнулась, ему захотелось крепко ее обнять, зарыться лицом в волосы – и уже никогда не отпускать. Когда же он подумал, что она в опасности, то был готов голыми руками разорвать на части вломившегося в дом негодяя.

И всего лишь короткий разговор с ней сделал его почти счастливым. Что ж, Рейчел была права по меньшей мере в одном – он-то Джейн любит. Но, с другой стороны, ведь когда-то он думал, что любит Шарлотту…

О боже! Эта неопределенность сводила его с ума.

Гораций внезапно прибавил ходу. Почему? А… все ясно. В его сторону ехали верхом Маркус и Теодор Данли. Гораций знал Джорджа – коня Маркуса – по их частым совместным прогулкам.

Проклятье! Герцог казался встревоженным…

– Маркус, я как раз ехал повидаться с тобой, – сказал Алекс, когда они поравнялись (совсем ни к чему говорить, что сначала он заезжал в деревню). Улыбнувшись мужу Мэри, граф добавил: – Доброго вам дня, мистер Данли.

– Мы не можем задерживаться, Алекс, – сказал герцог. – Поехали с нами.

– Да, конечно. Что-то случилось? – Уж наверное, проклятие не придумало способа известить герцога о том, что его жена рожает.

– Моя жена и герцогиня взяли тележку и отправились в деревню, пока мы с герцогом были в Давенпорт-Холле, – с тревогой в голосе пояснил мистер Данли.

Маркус нахмурился и добавил:

– Им не следовало раскатывать по окрестностям в тряской тележке.

Алекс хорошо знал Маркуса. Тот говорил с раздражением, но на самом деле с ума сходил от беспокойства.

– Но это не такая уж дальняя поездка, верно? – Алекс старался успокоить друга.

– У них обеих почти девять месяцев беременности, – проворчал в ответ Маркус. – А тележка – без рессор.

Алекс молча кивнул. Сейчас, наверное, ему следовало держать язык за зубами.

Едва они въехали во двор гостиницы и спешились, неразговорчивый конюх, с которым Алекс уже встречался сегодня, вдруг громко что-то выкрикнул и побежал к ним с широченной улыбкой. Он крепко обнял герцога и даже чуть приподнял.

Над плечом конюха Алекс увидел лицо Маркуса, на котором было написано величайшее изумление. А ведь чуть раньше этот конюх казался очень неразговорчивым… Неужели он внезапно сошел с ума?