Покоренная судьбой (ЛП)

— Может, я провожу тебя на кухню, чтобы ты могла проверить наши шкафы и холодильник на предмет чего-нибудь съедобного? — предложил Амо.

— Это было бы очень мило с твоей стороны — сказала я, стараясь не выдать своего нетерпения от перспективы остаться наедине с Амо.

Амо поднялся, и я тоже.

— Нет — сказал Фабиано, тоже поднимаясь на ноги.

— Наш сын был воспитан в уважении к женщинам и способен контролировать себя, в отличие от трио Фальконе — сказал Лука. Ария прочистила горло, ее глаза расширились в предостережении.

— В газете за прошлую неделю на первой полосе было показано, как он уважает женщин — сказал Фабиано с очень тревожной улыбкой. Я могла сказать, что все быстро идет по наклонной, но не была уверена, как это остановить. Я также не была уверена, что Фабиано имел в виду.

— Не знал, что вы следите за нашими текущими делами.

— Держи друзей близко, а врагов еще ближе, верно?

Марселла надулась и, отпихнув стул, поднялась на ноги. На своих высоких каблуках она возвышалась надо мной.

— Я пойду с Гретой.

Фабиано посмотрел между ней и Арией, затем на меня. Я твердо улыбнулась ему, и он медленно опустился обратно, но ему это не понравилось.

— Пойдем — сказала Марселла.

Амо послал Фабиано очень неприятный взгляд.

— Я пойду на задний двор ненадолго. Мне нужно остыть.

Я подавила улыбку, когда Марселла вывела меня из столовой, провела по коридору в заднюю часть дома и привела на большую роскошную кухню.

— Так что насчет оливок, чиабатты и трюфельного масла, чтобы макать их в него? — спросила она, затем ее губы истончились. — Думала, ты хочешь охладиться.

Я взглянула через плечо на Амо, который вошел через черный ход. Он показал служанке, раскатывающей тесто, и она, вытерев руки о фартук, вышла на задний двор. Я сглотнула, когда мои глаза встретились с его, и не осмеливалась сделать это раньше.

Он был одет в темно-синие брюки-карго и простую серую футболку, которая подходила к его глазам и очень привлекательно обтягивала его мышцы.

— Полагаю, ты хочешь есть что-то еще, кроме оливок — сказала

Марселла, и мой взгляд метнулся к ней, а кожа вспыхнула от жара.

Амо подошел к ней.

— Не могла бы ты оставить нас на минутку и убедиться, что нас никто не побеспокоит?

Марселла бросила на Амо измученный взгляд.

— Амо, ты хочешь, чтобы я присматривала за тобой, пока ты будешь наедине с Гретой Фальконе?

Люди часто так подчеркивали мое имя, как будто собеседник не знал, кто я.

— Марси — сказал он низким голосом, и между ними прошел взгляд, в который я не была посвящена.

— Это плохо кончится. Очень плохо.

— Передай Мэддоксу привет от меня, когда вернешься в свою квартиру сегодня вечером.

Марси покачала головой и повернулась ко мне с ищущим взглядом.

— Полагаю, ты не возражаешь, если я уйду?

— Не возражаю — прошептала я.

Она снова покачала головой и вышла, ее высокие каблуки слишком громко стучали по камню.

Я не двигалась, внезапно ошеломленная.

Амо преодолел расстояние между нами и обхватил мои щеки, его губы снова прильнули к моим без предупреждения. Я напряглась, удивленная его напором, жаром и прикосновениями. Амо слегка отстранился, его глаза искали мои. Его большой палец провел по моей скуле.

— Я никогда не причиню тебе боль.

— Знаю.

Он усмехнулся и глубоко вздохнул.

— Теперь ты можешь поцеловать меня — сказала я.

Глаза Амо остановились на моих губах, а затем он снова опустил голову, позволяя своему рту очень нежно скользить по моему. Казалось, электричество пробежало по моим губам, спустилось по груди в живот и направилось прямо к моему сексу. Мои глаза закрылись от слишком яркого света на кухне. Я хотела сосредоточиться только на Амо, его рте, его вкусе и запахе. На том, как идеально его сильные большие руки ощущаются на моих щеках.

Медленно Амо снова отстранился, но оставался рядом, наше дыхание смешивалось. Я искала на его лице знак того, что то, что мы здесь делаем, не было неправильным.

— То, что мы здесь делаем, неправильно, не так ли? — Всю свою жизнь я старался быть доброй к другим, но я знала, что мой моральный компас не был настроен так, как следовало бы.

Амо мрачно улыбнулся.

— Не спрашивай такого человека, как я, о добре или зле, Грета. Единственное, что я могу тебе сказать, это то, что ничто и никогда не было таким правильным, как поцелуй с тобой.

Я кивнула, мое дыхание участилось, потому что я чувствовала то же самое. Как то, что казалось таким правильным, может быть неправильным?

— Клянусь, Амо, если ты совратишь еще одну мафиози, я сброшу тебя с ближайшего моста.

Мы оба подпрыгнули от сердитого голоса Марселлы. Она говорила через дверь.

Амо оскалился.

— И поэтому ты должен жениться на Крессиде?

Я попыталась представить себе Амо в такой близости с кем-то другим. Я не была ревнивой, но меня немного подташнивало при мысли о том, что мне придется делить его.

— Не нужно — пробормотал Амо.

Я с любопытством наклонила голову.

— Знаю, что ты не мой. Ты принадлежишь Крессиде.

— Я ей не принадлежу и никогда не буду. За те несколько мгновений, которые мы разделили, я уже был больше твоим, чем чьим-либо еще.