Покоренная судьбой

Измена всегда была для меня болезненной темой, учитывая прошлое Луки и мое прошлое, но я не могла злиться ни на Амо, ни на Грету. Я видела, как сильно Амо ненавидел свою жизнь с Крессидой, как она истощала его в дополнение к и без того изнурительному рабочему дню.

У Луки зазвонил телефон, и когда он проверил определитель номера, выражение его лица помрачнело.

— Антоначи. — У меня чертовски плохое предчувствие.

Я поднялась со стула и разгладила свое шерстяное платье, мне нужно было чем-то занять пальцы.

Темные брови Луки сдвинулись вниз, и в животе у меня поселился ужас. — Помедленнее. — Глаза Луки вспыхнули яростью. — Тебе лучше следить за своим тоном. Семья или нет, я не позволю тебе повышать свой голос на меня. Если хочешь сохранить язык, лучше выбирай слова тщательнее.

Я придвинулась ближе, надеясь уловить обрывки разговора, но Антоначи, очевидно, прислушался к предупреждению Луки. — Ты ничего не сделаешь. Если я узнаю, что ты разжигаешь дерьмо, я приду за тобой. Я поговорю с Амо. Уверен, Крессида неправильно истолковала его слова.

Лука повесил трубку, и выражение его лица было испуганным. — Амо сказал Крессиде, что хочет развестись.

Валерио издал низкий свист.

Меня охватило облегчение, а затем шок от собственной реакции. Мне никогда не нравилась Крессида. Она использовала Амо в своих целях и я всегда хотела любви для Амо, но с ней это было невозможно.

Лука покачал головой. — Не смотри так радостно. Это проклятое фиаско. Ты знаешь, что сделают традиционалисты, если наш сын разведется со своей женой?

— Они всегда были против изменений, которые ты внедрил и застряли в прошлом.

— Черт. Я не могу поверить, что он это сделал. Он возьмет свои слова обратно и извинится перед Крессидой. Мне плевать, что для этого ему придется напиться.

— Он не сделает этого, Лука. Если он действительно встречался с Гретой все эти месяцы, несмотря на войну, если он пришел к Крессиде и попросил развода, значит, он уже принял решение, и я сомневаюсь, что что-то может его изменить.

— Он передумает, поверь мне. Я заставлю его. Он зашел слишком далеко. Я все еще Капо, и если он не возьмет в руки свои бушующие гормоны, он не пойдет по моим стопам.

— Тогда я пойду потренирую свой лучший вид Капо, — сказал Валерио с ухмылкой.

— Сейчас не время для твоих гребаных шуток! — рыкнул Лука.

Валерио пожал плечами и вышел из гостиной, оставив меня наедине с Лукой. У Валерио был талант отмахиваться от вспышек Луки.

Я коснулась груди Луки, откинув голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза. Ярость в них меня не пугала. Вначале это было так, но я знала, что любовь Луки ко мне и нашим детям превосходит любую тьму, которую он в себе таит. — Если ты попытаешься заставить Амо, мы его потеряем, Лука.

— Чертовски верно, потому что я убью его, если он не будет подчиняться моим приказам.

— Не говори ничего подобного, Лука. Даже в гневе. Пожалуйста.

Лука погладил меня по щекам. — Ария, это может разделить Фамилию навсегда. Мы воюем на трех фронтах. Мы будем разорваны на части.

— Может, и нет. Если Амо действительно любит Грету, это может привести к миру с Каморрой.

— Это привело к войне в первую очередь.

— Потому что ты выбрал войну.

Лука отступил назад, его челюсть напряглась. Я могла видеть конфликт в его глазах. — Амо не может получить Грету. Он не мог получить ее тогда и не может получить ее сейчас. Фальконе никогда этого не допустят. Я сделал это для Амо, чтобы он не позволил влюбленности разрушить его жизнь.

— Он никогда не был счастлив с Крессидой.

— Ты говоришь так, будто их брак уже закончен.

— Так и есть, что бы ты ни говорил.

Голоса Амо и Валерио донеслись до нас из холла.

— Это мы еще посмотрим, — прорычал Лука.

— Лука, пожалуйста. Просто остановись и подумай о чувствах Амо на мгновение. Что, если он чувствует к Грете то же, что и ты ко мне?

Лука прошел мимо меня без лишних слов, и я поспешила за ним в вестибюль, где Амо и Валерио все еще болтали. Разница между братьями всегда поражала меня. Амо был похож на Луку и характером, и внешностью, из-за чего они так часто сталкивались, но это также давало мне надежду на это противостояние. Валерио был мощной смесью Фабиано и Маттео.

Лука не замедлил шаг, приближаясь к Амо, который не отступил, даже когда Лука схватил его за горло и прижал к стене. Я напряглась и мое сердце сильно забилось в груди.

— Лука!

Валерио тронул Луку за руку. — Папа...

— Ты не вмешивайся!

Амо натянуто улыбнулся своему брату. — Все в порядке.

Его голос был хриплым от недостатка воздуха.

— Лука, — сказала я более твердо.

— Ты вернешься к Крессиде прямо сейчас и извинишься.

Амо усмехнулся, несмотря на то, что его кожа становилась все более красной. — Не вернусь, и ничто из того, что ты сделаешь, не убедит меня. Я собираюсь развестись с ней, а потом жениться на Грете.

То, как он произнес «Грета» — нежно,

любяще, защищающе — сказало мне все, что я хотела знать.

У мужчин Витиелло были высокие стены вокруг их сердец, но если они влюблялись в женщину, то влюблялись сильно, а Амо был полностью влюблен в Грету.