Покоренная судьбой

Отец все еще молчал.

— Я доверяю Амо.

— Тогда, очевидно, тебе нельзя доверять, — прорычал отец. — Он мог бы убить тебя.

— Он бы не убил.

Отец схватил меня за руку и притянул ближе, его глаза были полны ярости. — Ты солгала. Ты рисковала своей жизнью и безопасностью всех, кто тебя любит.

— Я не хочу больше лгать. Вот почему я рассказала Невио. Но я знала, как ты отреагируешь, когда я скажу тебе, и я была права.

— А чего ты ожидала? Я ясно выразил свою позицию в отношении Амо, и это было еще до войны.

Я закрыла глаза, и еще больше слез хлынуло наружу. — Папа, я знаю, что ты сердишься, но, пожалуйста, постарайся понять. Я люблю Амо. Мне больно быть в разлуке с ним. Пожалуйста, позволь мне быть с ним.

— Он женат, и мы в состоянии войны, Грета, — сказал Нино, как будто я могла забыть.

— Он собирается развестись с Крессидой ради меня, и он убедит своего отца заключить еще одно перемирие, если ты тоже на это согласен.

Отец покачал головой. — Mia cara, этого я не могу тебе позволить. Я не соглашусь на брак с Амо Витиелло. Ты не уедешь в Нью-Йорк, и уж точно не будешь подвержена старомодным традициям в Фамилии. Мира с Фамилией не будет, пока я Капо, а учитывая реакцию Невио, не будет и при его власти.

Я подошла к отцу вплотную, нахмурившись. — Ты учил меня, что мое мнение имеет значение, что ты уважаешь мой выбор, а теперь ты не позволяешь мне выйти замуж за человека, которого я хочу?

Лицо отца было каменным, но его глаза обжигали меня свирепостью своих эмоций. Он погладил меня по щекам. — Грета, в Каморре ты в большей безопасности, чем где-либо еще. Мое слово — закон. Здесь тебе ничего не грозит, но там слово Луки, а потом и

Амо. Ты попадешь под их гребаную юрисдикцию, и ты не хуже меня знаешь, что они поступают иначе, чем мы. Я не смогу защитить тебя так же, если ты будешь в Нью-Йорке, как если бы ты был здесь. Я бы все равно разрушил их гребаный город, если бы ты нуждалась во мне, но до тех пор ты будешь в их власти.

Я накрыла его покрытые шрамами руки своими, удерживая его взгляд, и ободряюще улыбнулась.

— Я знаю, что вы все умрете, чтобы защитить меня, и я знаю, что здесь я в безопасности, но с такой же уверенностью я знаю, что буду в безопасности в Нью-Йорке, потому что Амо там, и он защитит меня. Пожалуйста, уважай мой выбор и дай Амо и миру шанс.

Папа обменялся взглядом с Нино, поцеловал меня в лоб и отступил назад. — Ответ — нет.

Я моргнула, смирение наполнило меня. — Папа, ты можешь помешать миру, но ты не можешь помешать мне быть с Амо.

Ноздри отца раздулись, а рот растянулся в жесткой улыбке. — О, Mia cara, это мой город, моя территория, мои правила. Пока я дышу, я не позволю тебе больше встречаться с Амо, даже если мне придется запереть тебя в твоей комнате.

— Ты не можешь обращаться со мной как с пленницей.

— Могу и буду. Дай мне свой телефон.

Когда я не отреагировала, отец потянулся к моей сумочке с телефоном и отрезал ее своим ножом.

Я не могла поверить в происходящее, никогда не думала, что моя семья может так плохо отреагировать. Возможно, я была очень наивной, когда дело касалось их.

— Ненавижу тебя, — прошептала я.

Папа напрягся. Я крутанулась на месте и выбежала из студии, даже пожалев о своих словах, но не останавливалась, пока не оказалась в своей комнате и не бросилась на кровать. Момо и Тикап присоединились ко мне, чувствуя мою беду. Я плакала сильнее, чем когда-либо. Вскоре шершавый язык лизнул мою руку. Я повернула голову в сторону и увидела, что на кровати лежит голова Медведя. Рядом с ним сидела Дотти и смотрела на меня слишком понимающими для собаки глазами.

Я не знала, что делать. Это действительно становилось решением, которое я никогда не хотела принимать. Решение между моей семьей и Амо. Я всхлипывала.

Раздался стук, и мама вошла, не дожидаясь моего ответа. Взглянув на меня, она бросилась к кровати и опустилась рядом со мной. Она нежно погладила меня по спине.

— Папа рассказал тебе?

— Я бы не назвала это рассказом. Он бушует внизу. Нам придется покупать новые рождественские украшения.

— Он забрал мой телефон и хочет держать меня подальше от Амо.

Мама вздохнула. — Это то, что я поняла.

— И что мне делать?

Мама отвела взгляд. — Не знаю, что тебе сказать. Я бы подумала, что скажу тебе следовать за своим сердцем, но я не хочу тебя потерять, не могу представить, что больше не увижу тебя. С этой войной... — Она сглотнула. — Честно говоря, в этот момент я понимаю, как тяжело было моей семье. У меня не было выбора, и я хочу, чтобы он был у тебя. Я не хочу, чтобы все закончилось так, как закончилось для меня.

— Ты думаешь, я сделаю то же, что и ты, и уеду, чтобы быть с Амо?

— Разве нет?

Я видела страх в маминых глазах. Страх, который наполнял и меня, но в ее выражении было и принятие. Она уже смирилась с тем, что может потерять меня. — Я не хочу остаться без своей семьи, не хочу делать этот выбор.

Мама обхватила меня руками, прижалась щекой к моей голове. — Я поговорю с твоим отцом. Но я не хочу давать тебе ложную надежду.

— Я знаю. А что насчет Невио?—