Покорить маркиза

– Могу я войти? – спросил Луциан, провожая ее до двери. – Сегодняшнее утро подарило мне наслаждение, но, к сожалению, только мимолетное. А мне бы хотелось… все делать медленно. Я обойду дом и войду в заднюю дверь, так что меня никто не увидит.

– Луциан… извини, но не сегодня. Надеюсь, ты не обижаешься? Я очень плохо спала и теперь хотела бы отдохнуть. Завтра ты придешь на ужин и сможешь больше не уходить. Надеюсь, ты мне приснишься, – улыбнулась она.

Мод вышла в вестибюль, услышав звук захлопнувшейся двери. Сара жестом призвала ее к молчанию и некоторое время стояла у двери, прислушиваясь к удаляющимся шагам жениха. Наконец они стихли.

– Джентльмен пришел? – спросила она.

– Да, миледи. Я проводила его в гостиную.

– Это мой старый друг по Кембриджу. – Впрочем, это не объясняло, почему она принимает его ночью. Глубоко вздохнув, она добавила: – Мод, это человек, который стрелялся на дуэли с моим мужем.

Глава 22

– Миледи! Я сбегаю за констеблем! – Мод схватила хозяйку за руку и потянула ее к двери.

– Нет, не надо. Он неопасен. – Сара высвободилась. – Это был несчастный случай, Мод. Обычная случайность, хотя и ужасная. Я должна поговорить с ним раньше, чем все общество узнает о его возвращении. Мне бы хотелось, чтобы ты посидела в столовой, пока мы будем разговаривать. Двери останутся открытыми. Уверена, что он вполне адекватен, но мне бы не хотелось давать основание лорду Кэнноку думать, что я беседовала с ним наедине.

– Да, миледи, – сказала Мод с большим сомнением в голосе и сразу направилась в столовую, оставив дверь открытой.

Сара решила не давать себе возможности разнервничаться еще больше – ее уже и так била нервная дрожь. Поэтому она бросила плащ и ридикюль на стул и вошла в гостиную.

Фрэнсис встал. В руке он сжимал стакан с бренди.

– Сара, спасибо, что согласилась принять меня. Я бы не стал тебя винить, если бы ты больше никогда не пожелала меня видеть.

– Я только хочу выслушать тебя.

– Конечно. – Он снова сел. – Ты знаешь, что в тот вечер мы оба были пьяны, – начал он. – Я сначала даже не поверил, что он бросил мне вызов. Майкл всегда уничижительно отзывался о людях, которые дерутся на дуэлях. Впрочем, я не могу его винить. Представляешь, я был слишком горд, чтобы извиниться. Пусть и он оказался слишком гордым, чтобы отказаться от дуэли, но я повел себя стократ хуже. Я знал, что должен стрелять в сторону, каковы бы ни были его намерения. Ведь только я виноват в том, что все так обернулось. Вся беда в том, что я совершенно не умел стрелять. Я был не в состоянии попасть с пяти шагов в амбарную дверь. – Он ожесточенно почесал подбородок. – Я прицелился в сторону, как и собирался. Белый платок упал. Майкл выстрелил в землю. Я вздрогнул – от выстрела или нервов, споткнулся, пистолет выстрелил, и…

– И Майкл был убит прямым попаданием в сердце, – договорила Сара. Странно, но она произнесла эти слова спокойно, ощущая лишь пустоту в том месте, где должно находиться сердце.

– Да. Джордж Харпер, мой секундант, сказал, что должен увезти меня подальше, желательно отправить сразу на континент, поскольку коронер посчитает это убийством, и меня повесят. Джимми Филипс, секундант Майкла, сказал, что, по его мнению, я сделал это не намеренно, но и он согласился, что не стоит рисковать. И я бежал.

Сара легко могла представить его себе в тот момент: белый от страха, оцепеневший от ужаса из-за содеянного, он с головокружительной скоростью скакал в утреннем тумане.

Не дождавшись больше слов от Сары, Фрэнсис снова заговорил:

– Я вернулся домой, рассказал обо всем родителям, собрал вещи и всю наличность, которая была в доме. Родители обещали помогать мне деньгами, когда я найду для себя безопасное убежище. Отец предложил Брюссель, а мать была слишком убита горем, чтобы говорить. Я хотел написать тебе, но что я мог сказать? Что мне очень жаль? После всего, что я сделал?

– Мне хотелось убить тебя. Но одновременно я хотела сказать, что верю: это была ужасная ошибка. Я желала в это верить. Мне хотелось знать, что с тобой все в порядке, но никто со мной о тебе не говорил.

Фрэнсис зажал рукой рот. Он выглядел совершенно убитым. Прошло несколько минут, прежде чем ему удалось снова заговорить:

– Я остановился в Генте. Там было не так много людей, которые могли меня узнать, как в Брюсселе. Я назвался мистером Смитом и снял небольшую квартирку. Я много раз думал о самоубийстве, но понимал, что убью не только себя, но и свою мать.

– Что же все изменило?

Он пожал плечами:

– Повезло. Мой крестный знаком с лордом-канцлером и долго уговаривал его провести дополнительное расследование. Оно было проведено. Теперь были приняты во внимание все свидетельства – обоих секундантов и грума Майкла, который все видел. Решили, что это была смерть по неосторожности, и было зачтено то время, которое я провел в изгнании. И вот я вернулся.