Покорить Одиссея

— Да, сейчас этот фашист Василевский еще в России, борется за свободу для сына. Но если отца и правда экстрадируют на родину, чтобы посадить, то Ираклий свалит в тот же день, он не станет рисковать, потому что знает про этот ларчик с компроматом. Он его искал. Отцу не суть важно, останется Ираклий в России или нет, он хочет через компромат на Василевского наказать кого-то другого, а поэтому начнет с вами играть — и вы опоздаете. Ираклий уедет и осядет где-нибудь на необитаемых островах. Но Счетовода можно нежно мотивировать к действиям. Понимаете, о чем я?

Прохоров криво усмехнулся, пристально изучая Лизу удивленным взглядом.

— Вы хотите, чтобы я забрал Стаса из тюрьмы прямо сейчас, пока он еще жив, потому что ваш отец отдаст ларчик сыну сразу, не торгуясь.

— Именно! Стас заплатил авансом, сев из-за отца в тюрьму, не продав его, когда предлагали. Даже такой продуманный и рациональный человек, как Счетовод, умеет ценить мужские поступки. Он отдаст Стасу информацию, я уверена. Помогите моему брату, и он поможет вам.

— Благодарю за совет, Лиза, я им обязательно воспользуюсь, — сухо ответил Прохоров, и этот тон покоробил Лизу.

— Простите, я чем-то вас обидела?

— Ну что вы! Вы всего лишь заботитесь о своем брате. Но Лиза… вам не приходило в голову, что я и без дополнительной мотивации делаю все возможное, чтобы помочь Стасу?

— Я… мне кажется, что много мотивации не бывает.

Он оттаял и кивнул, коротко улыбнувшись.

— Вы не верите в бескорыстных людей, не так ли?

— Нет, конечно.

— Дело в том, что я помог бы Стасу в любом случае. Но признаю, что ваши сведения для меня важны. Если получится вытащить на свободу, то теперь не отпущу его далеко от себя.

— Спасибо, — пробормотала она, чувствуя странное умиротворение рядом с незнакомым человеком, а еще смущение, потому что искренне не понимала его. — А почему вы пытались ему помочь?

— Потому что он достойный человек и заслуживает, чтобы ему помогли.

— Хм… Я запомню эту фразу как пример речи редкого подвида homo sapiens. И еще. Если можно, не говорите Стасу про меня, хорошо? Не хочу, чтобы он чувствовал себя обязанным или лез в мою жизнь.

— Обещаю. Мой привет Ричарду.

Лиза вышла из машины, набросила широкий капюшон на голову и застучала каблуками по тротуару. А в конце августа узнала, что Стаса перевели из тюрьмы в службу безопасности Валентина Прохорова.

Но пока что на дворе было начало мая, и уже меньше, чем через неделю после встречи с дипломатом Лиза пеклась под египетским солнцем. Она решила устроить Андрею сюрприз и приехала на день раньше. Барри встречал ее, как родственницу, хорошо не заплакал. Но слова разошлись со счастливым выражением усатого лица:

— Лисса, а шеф… э-э… занят. Подожди его в гостиной, я прикажу подать тебе напитки.

Лиза отдала чемодан верному Барри, и как всегда в подобных ситуациях, на душе стали скрести очень злые кошки.

— Он не один?

— Не то чтобы очень, но ты же знаешь. Он человек общительный.

— Андрей? Мы об одном и том же человеке говорим?

«Так-с, дело шито белыми нитками. Просто дождись у выхода, и враги спалятся сами», — шептал рассудок, но сердце наплевало на тактику, и Лиза широким шагом направилась в хозяйскую каюту.

«Не устраивать разборки! Только не скандалить! Ты взрослый человек и обещала ничего не требовать».

Но в глазах уже потемнело, демоны достали плетки. То ли жаркий субтропический климат так повлиял на мозг после сырого прохладного Оксфорда, то ли голод, ибо Лиза даже не перекусила, чтобы быстрее добраться до яхты, но она чувствовала, как огонь ярости течет по венам.

«Успокойся, не отпугивай Андрея истериками!» — кричал холодный ум, но буквально в секунды демоны укротили его хлесткими ударами, улюлюкая и призывая учинить самосуд.

У Лизы имелась карта-ключ от каюты Андрея, он сам ей вручил когда-то.

Вдох-выдох.

Она провела картой по замку и толкнула дверь.

— Так хорошо? — донесся тихий женский голос, который показался знакомым.

— Да. М-м…

В сердце будто отвертку всунули и прокрутили. Лиза замерла в центре комнаты и не могла сдвинуться или сказать что-нибудь, вроде: «Никогда больше не звони мне, предатель!».

У Андрея в каюте появилась большая японская ширма, похожая на ту, что красовалась на вилле Понти. Лиза купила похожую: вкус у Ромео все же незаурядный. Это был первый и пока единственный предмет интерьера, добытый Лизой для спальни, которую она, вообще-то, считала и своей тоже.

На Архиповой болталась широкая майка-матроска, а короткие хлопковые шорты бежевого цвета после долгого перелета совсем измялись. Иногда она пользовалась самолетом Андрея, но все же старалась не наглеть и сегодня прибыла обычным вторым классом, где потный сосед задурил голову тупыми историями.

И теперь из-за всех этих обстоятельств у Лизы отказывали нервы.

Из-за ширмы рассмотреть предателя не получалось, поэтому, превозмогая силу тяготения, которая потянула не вниз, а в сторону выхода, Лиза подошла к ширме и, не заглядывая внутрь, прочистила горло.

— Простите, если мешаю, но я здесь вроде как живу.