Покорители пространств

А Мика уже рассказывал про большой компьютер-корабль, который сильно разрушился из-за этих бактерий Земли. Диме даже стало стыдно перед иногалактянином из-за этих бактерий. А Мика сказал:

– Я точно знаю: астронавты меня одного не бросят. Они отремонтируются, восстановят связь и пришлют за мной корабль-спасатель.

Собеседники немного помолчали.

Дима подумал: "Только появился у меня друг – и скоро он улетит так далеко, что и вообразить невозможно такую даль. Опять я останусь без друзей…". Он, конечно, понимал, что его друг-астронавт должен вернуться на родную планету. Но всё равно сразу приуныл.

А Мика подумал: "Может, Дима согласится полететь вместе со мной? Если же он не захочет расставаться с мамой, папой, Тоськой, Сюзей и Морковной, то и их как-нибудь уговорим".

Но вслух астронавт спросил:

– А у тебя сколько программ есть?

– У меня нисколько нет.

Тут наступила Микина очередь глядеть на собеседника с изумлением.

– Да нет у меня никаких программ! – увидев выпученные глаза друга-исследователя, повторил Дима. – Я просто живой человек.

– Вот это да! – произнёс теперь Мика и тут же добавил: – Такого не бывает!

Дима пожал плечами. А Мика попросил его рассказать про страшного Олега Осиповича Овсянкина, про то, как надо бояться, и про всех одноклассников. Дима, может быть, не очень-то хотел обо всём этом вспоминать и рассказывать. Но ведь они с Микой дали слово доверять все свои тайны друг другу.

ОДИНОЧЕСТВО ДИМЫ

Уже целый месяц Дима был совершенно одиноким человеком. Не то чтобы ребята вовсе его не замечали. На контрольной Чебурекин вспомнил про него, постучал карандашиком по спине и прошептал:

– Эй, Колючка, дай списать!

Раньше Дима никогда не обижался, если его называли Колючкой или Ботаником. Он и сам Чебурекина называл Чебуреком или Чебурашкой. И Антон тоже на него не обижался. А теперь почему-то очень обидно прозвучало прозвище. Но Дима подумал немного, написал решение задачи, положил листок посередине парты и отодвинулся. Он не подлизывался к Чебурекину. Он просто его выручал. И Антон всё списал.

На перемене Дима не заговорил первым с Антоном. И тот ничего ему не сказал. Дима по-прежнему оставался одиноким.

Его друг Коля Сугробов начал за домашние работы тройки с минусом получать. Но к Диме не подходил: боялся, что над ним начнут смеяться из-за того, что с отличником дружит. Дима прямо-таки мечтал, чтобы Наталья Сергеевна ставила ему самому оценки похуже. Он даже на уроках гипнотизировал учительницу. Но на Наталью Сергеевну гипноз не действовал. Да и как ему похуже поставишь, если он и за пятый класс мог задачки решить, и книг прочитал целый вагон? "Везёт Утюгову!" – завидовал он иногда знаменитому двоечнику из шестого "Б".

"Почему думают, что Овсянкин – самый лучший? – не понимал Дима. – Из-за красоты и богатства?". У Чебурекина папа мог пять джипов купить, но Антон не задавался. И сотовый телефон у него был во втором классе. Только Антон его потерял сразу. У некоторых одноклассников родители не беднее, чем у Овсянкина. Но никто не зазнавался, никто никому не завидовал. Позавидуют немного чему-нибудь новенькому – и быстро зависть проходит. Потому что все дружили.

Через неделю у Олега появились два друга из их класса: Гриша Сапожков и Лёня Рукавичкин. А ещё Олег подружился с этим знаменитым шестиклассником Утюговым, по прозвищу Утюг. Только Овсянкин называл его по-дружески – Утя. Они, оказалось, в одном доме, в одном подъезде и на одной лестничной площадке живут. "Если уж кому везёт, так везёт во всём, – думал про Олега Дима: – И красота, и богатство, да ещё и с Утюговым по соседству живёт!"

После этого Диме даже по школьному коридору ходить стало непросто. Идёт он по коридору – а они пальцем на него показывают:

– Смотри, смотри – Ботаник! – и хихикают, как будто делать больше нечего.

А Дима сразу краснеет, как горький перец, и таким неуклюжим себя чувствует.

Вызовут его к доске – Гриша с Лёней шепчут вслед:

– Отличник пошёл отвечать! Иди-иди, получай свои пятёрочки. Подлиза!

Скажут так – и оглядываются на Овсянкина. А тот самодовольно молчит.

И вот однажды все четверо (вместе с Утюговым) подстерегли Диму в переулке, когда он возвращался из школы. Вышли неожиданно из-за поворота и окружили его.

– Смотрите-ка: отличник к нам сам пришёл! – будто бы с удивлением произнёс Овсянкин.

У Димы почему-то коленки чуть-чуть подогнулись.

– Колючка, чё ты такой хиленький? Ты хоть драться-то умеешь? – презрительно ухмыльнулся Утюгов, которому Дима был ростом до плеча.

– Да где ему? Он только пятёрочки умеет получать! – съязвил Овсянкин.

И все просто покатились со смеху.

Дима молчал, потому что растерялся. У него всё сжалось внутри. От обиды. А, может быть, и от страха.

– Да он трус! – воскликнул Овсянкин. – Научим его смелости?! – и он посмотрел сначала на Утюгова, а потом на Сапожкова с Рукавичкиным.

Утюгов первый ударил Диму кулаком по лицу – и он сразу упал от такого удара.

– Теперь вы! – приказал Овсянкин Грише и Лёне.

– Чё?! – отступили они на шаг.