– Прилетели, – ответил Мрак честно, потому что не знал, как можно иначе объяснить своё появление на такой верхотуре.
Милиционеры переглянулись.
– Из космоса? – с иронией "уточнил" дежурный сержант. – Инопланетяне, что ли?
– Не из космоса. С земли.
– На чём прилетели? – строго спросил сержант.
– На венике, – ответил Кукся.
– На каком венике? – рассердился дежурный, а другие милиционеры рассмеялись.
– На зелёном, – пролепетал вор и пояснил, – на берёзовом.
– В бане, что ли, перепарились?! – стал нервничать сержант.
– Не-ет! – протянул Кукся и гордо добавил: – Мы его сами поймали.
– Впервые слышу, что веники летают, – с удивлением смотрел дежурный на задержанных.
– Летают, – подтвердил Кукся и подробно рассказал и про веник, и про девочку, и про главаря банды – корову с пропеллерами и бантом в горошек.
Мрак, слушая приятеля, утвердительно кивал головой.
Выслушав такую историю, сержант почесал карандашом затылок, тем же карандашом покрутил диск телефона и вызвал психиатрическую скорую помощь. Через полчаса Мрака и Куксю уже везли в машине, а они распевали песни, потому что радовались, что едут в сумасшедший дом, а не на поля фермера Сельдереева.
Всё это рассказали Шуршене вороны, когда он утром прилетел в город и не застал бандитов на крыше. Леший даже огорчился, потому что замыслил он кое-что иное. Но теперь надо было ждать, когда воров выпишут из больницы.
Дел у Шуршени – и в лесу, и в городе – накопилось много. Одно из самых важных – навестить Матильду и побеседовать с Эрнестом Эльбрусовичем.
ЭЛЕГАНТНЫЙ ЭРНЕСТ ЭЛЬБРУСОВИЧ
Эрнеста Эльбрусовича знали в городе все. Вот губернатора не все знали и мэра иногда путали, но не было человека, который не знал бы Эрнеста Эльбрусовича. Если бы он жил не в большом российском городе, а в каком-нибудь племени тамбу-мамбу, то у него было бы длинное имя: "Тот, который держит корову в своем вигваме". Потому что про Эрнеста Эльбрусовича так и говорили: "А, это тот, который корову у себя в городской квартире держит".
Эрнест Эльбрусович был ценным служащим в одном крупном государственном банке. Он был до такой степени ценным, что банк сам в день сорокалетнего юбилея этого сотрудника подарил ему корову чудесной породы и редкостной красоты. (Банк знал, что Эрнест Эльбрусович мечтает о такой корове с самого раннего детства.)
Тогда Эрнест Эльбрусович от счастья продал свою небольшую квартиру и купил двухкомнатную в доме с грузовым лифтом, в котором можно было вывозить корову на прогулку.
Вскоре он почувствовал, что ему нужны единомышленники, и решил создать партию Сторонников Содержания Коров в Домашних Условиях. Кратко: ССКДУ. Дал объявления в Интернете, на радио, телевидении и в газетах. Соратники не откликались, но надежды он не терял.
Эрнест Эльбрусович был худощавым мужчиной высокого роста. В дверном проёме ему всегда приходилось наклонять голову, чтобы не сшибить лбом верхнюю перекладину. Он ходил с красивой тростью, носил строгие костюмы и курил сигары. Своей элегантностью покорил всех местных бабушек, и они не осуждали его за то, что он держит корову в городской квартире. Других осуждали за двух собак или двух котов, а Эрнеста Эльбрусовича осудить было невозможно. Такой он был элегантный и вежливый. Цвет его галстука всегда соответствовал цвету какой-нибудь полоски на рубашке, рубашка подбиралась в тон костюма, обувь была безупречной. Проходя мимо бабушек, он всегда снимал головной убор и говорил:
– Приветствую вас, милые дамы!
Бабушки даже нарочно собирались на лавочках во дворе в то время, когда возвращался Эрнест Эльбрусович, и с надеждой глядели на него, желая в очередной раз услышать "милые дамы". Они действительно все становились милыми, расцветали на глазах и готовы были вступить в ССКДУ. Но почему-то Эрнест Эльбрусович не разглядел в них возможных однопартийцев.
Итак, и сослуживцы, и соседи во дворе относились к Эрнесту Эльбрусовичу с большим уважением.
Но этот ценный работник государственного банка был несчастлив в одном: он никак не мог найти себе невесту. А жениться ему давно пришла пора. Он хотел, чтобы его избранница совмещала два важных качества: элегантность и любовь к коровам. И никак не мог встретить такую идеальную даму. Либо дама была очень элегантной, но равнодушной к коровам. Либо любила коров, но ей было всё равно, какую брошь и шляпку надеть на вечернюю дойку.