Покоритесь воле Ночи

В Обители Богов всегда был полдень, поэтому никто не волновался, что пришлось ждать, пока яйцо остынет, а это случилось только после наступления темноты. Гномы обернули его в кожу, в которой раньше хранились стрелы для баллисты, и какими-то своими тайными путями перенесли в мир элен-коферов. Оставшись одна, Герис крутанулась на месте и переместилась в Обитель Богов.

Кловен Фебруарен еще не вернулся, а она страшно устала (и морально, и физически), а потому, никому не сказав о своем возвращении, отправилась спать.

Когда выспавшаяся Герис заглянула в элен-коферскую таверну в поисках завтрака, там уже сидели Девятый Неизвестный, Отродье и Железноглазый. Гном с волшебником тут же засыпали ее вопросами.

– С Медяком все в порядке, уже идет сюда. Асгриммур с ним. Очередное перемещение со мной его бы убило. Если внутри у тебя Ночь, можно там застрять навсегда. Прапра, нужно менять план.

– Менять план? Ты о чем? В каком смысле менять?

– Я про то, что мы собрались сделать там, наверху. – Герис указала большим пальцем в сторону Небесной Крепости.

– Почему это? – прищурившись, поинтересовался старик.

Он почуял неладное.

А Герис почуяла запах еды. Подали ее обычное блюдо. Но перед тем как приняться за завтрак, она сказала:

– Потому что я прикончила Ветроходца. Говорила же тебе, что смогу, но ты не поверил. Это случилось вчера, мне помогли элен-коферы.

Все как один повернулись к ней. От удивления никто не говорил ни слова. Они явно отказывались верить.

– Почти все стрелы израсходовали, но у меня получилось, прапра. Медяк принесет яйцо, где спрятана душа Ветроходца. Харулка больше нет. Ночь охватили паника и хаос.

Они все еще не верили. Не хотели верить.

– Да. Это сделала я. Обычная девчонка. У меня получилось.

Герис обвела их гневным взглядом, словно бросая вызов: мол, попробуйте только сказать, что это вы его ослабили, именно я сделала всю тяжелую работу – от начала и до конца!

– Насчет Ночи она права, – согласился Фебруарен. – Никогда не видел такого переполоха.

Ренфрау молча кивнул.

– Подождем Медяка и вознесшегося, – предложил Железноглазый. – Посмотрим, что они скажут.

Герис страшно разозлилась, хотя и понимала: на большее рассчитывать не приходится. Пока не приходится.

42 Брот, Предводитель Войска Праведных

Слуга вкатил кресло с Палуданом Бруглиони на вымощенную камнями террасу, где вместе со своими штабными и офицерами-связными из имперских войск южной Фиральдии завтракал Предводитель Войска Праведных. Возглавлявший имперцев герцог Манфред Отто Аламеддинский трапезничать с наемником отказался. За завтраком задумчиво наблюдала со своего высокого кресла императрица, она была то ли пьяна, то ли одурманена. В присутствии Катрин южная знать не решалась выказывать пренебрежение выбранному ею Предводителю, которого она поставила во главе всех имперских войск южнее Брота.

Если кампания затянется, свар не избежать. В семействе Идж Манфреда Отто и его отца Манфреда Людовико недолюбливали. Оба они, и отец и сын, не участвовали, что примечательно, в кальзирском священном походе. Южане с трудом примирились с тем, что ими правит женщина из рода Иджей, но терпеть подобное унижение и подчиняться приказам наемника-плебея – это уже чересчур! Только маячившая на горизонте богатая нажива пока сдерживала мятежные настроения.

Хотя трофеев награбить, вполне возможно, и не получится.

Повсюду шастали патриаршие шпионы и распускали слухи, которые, по сути, были чистой правдой: на разграбление отдадут только владения Бенедокто, а Бенедокто богачами не назовешь. Они ведь до сих пор всем должны, потому что потратились на взятки во время избрания Безупречного V.

Сметливые южане хоть и злились, но понимали, что сейчас невыгодно добиваться своего. Едва ли в сорока милях от Брота стоит эрцгерцог со своими шестью тысячами. Адмирал фон Тайр тоже поблизости, хотя еще и не перебрался через Монте-Сисмонду, а с ним двадцать две сотни. Если Предводителю Войска Праведных не удастся исполнить волю императрицы, это сделают адмирал с эрцгерцогом. В войске Хекта уже насчитывалось тринадцать сотен, да еще фальконеты, которые помогли одержать победу в Сумрачных горах и последующих стычках.

Палудана подкатили к Хекту. Тот не особенно удивился визиту: уже давно услышал, как шуршат по каменному полу колеса.

– Доброе утро, мой господин, – поприветствовал он гостя.

– Доброе утро. Я на минутку. Ну, или на две. Во-первых, хочу поблагодарить тебя за то, с какой осторожностью вы вчера обошлись с моими виноградниками.

– Спасибо, что заметили. Без разногласий не обошлось, но в моих правилах по возможности не вредить друзьям.

Вчера вражеская кавалерия нанесла пробный удар к югу от Брота. Городские друзья Титуса Консента послали ему предупреждение, и собственные кавалеристы Хекта заманили нападающих в ловушку, а там врага изрешетили фальконеты. Южане видели всё своими глазами, но в результате лишь разнылись: мол, столько лошадей погибло и покалечилось, захватить их не удалось, да и пленников, за которых можно потребовать выкуп, набралось мало.