Покоривший волну

– Боже. И кто же ее?..

– Я.

Джонни смотрел сквозь собеседника, погруженный в чувство вины.

– И отец. Он ее тоже убил, – добавил Джонни. – Мы добили ее своими спорами. Она не могла смотреть, как два любящих ее человека грызутся. Ей невмоготу стало выбирать. И сердце не выдержало. Всего в шестьдесят.

– Мне на два года больше.

– Радуйтесь, – презрительно бросил Джонни и замолчал.

Есть что-то противное, когда люди интересуются чужой смертью. Какое-то неэтичное, неоправданно болезненное любопытство. Им так страшно за жизнь, за неопределенность, что они пытаются спрогнозировать свой конец через переживания чужих смертей. Такие люди всегда «свои» на похоронах. Джонни не ходил на кладбище. Вообще. Даже когда умирали бабушки, тетки и друзья. Отрицал это, считал ненужным, боялся.

В феномене смерти есть какая-то уловка. Ведь если разобраться, образ человека для нас никуда не уходит. Он остается, мы по-прежнему с ним спорим, общаемся, говорим слова любви, обещаем.

«Ты будешь мной гордиться», – сказал Джонни, обращаясь к маме.

Фыркнув, он пошел проветриться в тамбур. Возле купе проводницы толпились пассажиры. Двадцатилетний пацан покупал шоколадки и чипсы. Это была плата за возможность курить. Джонни пристроился рядом и угостился сигаретой. Он два года не дымил, но последнее время позволял себе. Иногда.

– Слабость, ничего не могу поделать, дрянь дрянская, – с южным говорком затараторил худощавый пацанчик в пуховичке, надетом на футболку с известным спортивным лейблом. Щиколотки были голые.

– Я бросил, поэтому могу себе позволить одну, – процитировал Джонни героя фильма Джармуша «Кофе и сигареты».

– Га-га. Я тогда тоже бросил, но позволяю себе слишком много.

– Не, я это победил, просто выбросил однажды и не курю уже два года. Сейчас редко позволяю себе, раза два в неделю. – Сигарета истлела до середины. Джонни посмотрел на нее, но выбрасывать не стал. – Было легко победить эту страсть, с остальным сложнее, может, просто не мое.

– Не, чувак, мне один профессор сказал: тот, кто бросил курить, способен на великие дела. Так что ты… – он показал палец вверх, затянулся, выдохнул. – А я так и буду по вагонам бычки собирать. Га-га.

ИЗ ИНТЕРВЬЮ ПОРТАЛУ «МОРЕ НЬЮС». РУБРИКА «НОВЫЕ ЛЮДИ». АПРЕЛЬ 2020.

Корреспондент: Вы часто благодарите мать за свои успехи, но…

Джонни: Я не знаю, читают ли на том свете интернет, но мне бы хотелось. Она умерла за месяц до моего бегства. И… Мне трудно об этом говорить, но я все еще чувствую ее присутствие. Мне, как и любому сыну, до сих пор хочется ее радовать. Помните, как в детстве нас радовали родители. Иногда по мелочам, иногда по-крупному, например, когда покупали заветный велосипед или приставку. Вот во взрослом возрасте хочется так же радовать свою маму. А как? Только своими успехами. В бизнесе, в семейной жизни, внуки те же. Каждый как может. Вот такая цель мне кажется достойной. Когда она умерла, мне все равно нужно было продолжать поиски того, что ее бы порадовало. Думаю, она прочитает интервью и улыбнется. Если у них, конечно, нет там закона об ограничении… Вырежьте последнее, пожалуйста, это глупо.

Корреспондент: А отец?

Джонни: Можно, я не буду отвечать на этот вопрос?

Подъезжали. Оставался час до Адлера. Женщина довязала шапочку, чем тут же похвасталась в пустоту. Соседки уже не было, а Джонни не слушал. Попутчица собиралась погостить у дочери, которая переехала в Сочи десять лет назад. Шапочка предназначалась внучке. Все это она говорила как бы сама себе, не обращая внимания на безответного Джонни. Она поболтала еще полчаса и остановилась. Дальше ехали молча. Просто сидели друг напротив друга, как два паломника, которые спустя несколько дней вот-вот достигнут святыни.

– Отец даже не знает, что я здесь. Он не в курсе, – выпалил Джонни. – Я когда купил билет, хотел сказать ему, но не смог. Мы ругались по каждому пустяку. Так что я не успел его обрадовать.

– Не говори так.

– Может быть, я был плохим сыном, это точно, но он, мне кажется, ничуть не лучше. Мы были с ним чужие друг другу. Мне, наверное, давно стоило уехать из их дома. Правильно? – Джонни поднял уставшие глаза.

– Я не знаю.

– И я не знаю… Мы ссорились каждый день, – помолчав, продолжил Джонни. – Он все время твердил, что я загнал в гроб мать. Я ему в отместку – тоже всякое. В общем не жалели мы друг друга. Я даже подумывал, что его тоже прихватит. Но он оказался силен. Вышел на работу через неделю. Пил, конечно, но не так, чтобы совсем.

– А ты по-черному?

Джонни закивал головой.

– Поэтому я захотел сбежать. Подальше. Чтобы никто никогда не нашел.

Они еще помолчали. В окнах появились признаки цивилизации. Поезд замедлился.

– А что ты будешь делать дальше?

– Не знаю. Скоро впервые увижу море. Помните, как в кино: «На небе только и разговоров, что о море». Может быть, оно подскажет, что дальше.

– Ну, дай бог тебе здоровья!

Глава 5 Жду прояснений

1