Покорная

— Нам не разрешено. Мы должны оставаться здесь, — сказала строго Иззи.

— Все хорошо. Мама разрешила.

Мы обе закачали головой. Ни за что. Мы не сделаем этого.

Парень оглядел помещение и схватил Иззи за руку. Крепко. Я убрала свою прежде, чем он успел схватить и меня.

— Послушайте сюда, маленькие шлюшки. Если вы хотите когда-нибудь снова увидеть свою маму, делайте, что говорят. Я могу разорвать вашу мать на сотни маленьких кусочков одним нажатием кнопки. Хотите этого?

Мы с Иззи закрутили головами, испуганные до смерти.

— Хорошие девочки. А теперь поднимайтесь и возьмите меня за руки. Если будете себя хорошо вести, я привезу вас назад еще до того, как проснется ваша мама. Вам лишь нужно пообещать, что не расскажите, куда вы ездили, хорошо? Я узнаю, если вы это сделаете, и убью ее. Поняли?

— Мы не хотим идти, — ныла я, ощущая острую боль в груди, боль, которая говорила мне не садиться к нему в машину. Я знала, что не нужно ехать. Все во мне твердило это, и все же я поехала, как и Иззи. Если мы хотели снова увидеть маму, мы должны были. Парень продолжал идти, держа каждую из нас за руку.

— Вы двое заработаете для меня хренову кучу денег, — хвалился парень, переводя нас через улицу к черной припаркованной машине.

— Не плачь, Гэбби, — сказала Иззи, когда он закрыл дверь, оставив нас в одиночестве и страхе. Я плакала. Я боялась за свою жизнь. За жизнь Иззи.

Мы сидели посередине сидения, соприкасаясь плечами. Держась за руки. Он ни слова не говорил нам, пока мы ехали несколько кварталов. Он курил вонючую сигарету, наполняющую машину едким дымом. Не прошло и пяти минут, как он заехал на парковку. Прямо рядом с таксофоном.

— Не двигайтесь, — приказал он, выбираясь с машины.

— Что с нами будет, Иззи? — прошептала я ей, сидя в пустой машине.

— Тшш, — зашипела Иззи.

Окна были закрыты, но мы все равно все слышали.

Род. Его звали Род.

— Грант! Это Род, мужик. Ты не поверишь, что у меня есть. Готов к этому?

Я не была к этому готова. Все еще не знала, о чем он говорил. Я навострила уши, напряглась, сердце в груди колотилось.

— Их двое. Девочки. Близняшки… Неа, мужик. Это бабки. Их мать-наркоманка в отеле под кайфом. Будет в отключке еще часов пять-шесть. Времени валом…

— Откуда я знаю. Мне плевать, как ее зовут или откуда она. Знаю лишь, что эта сучка — дура. Какая-то шлюха-иммигрантка. Но, блядь, она красивая. Только что отымел ее по полной, прежде чем забрать девочек. Это бабки, чувак. Говорю тебе. Мы заработаем дохрена бабла.