Покров Шута (СИ)

— Может, интересной, — пробормотала Линали, накручивая прядь волос на палец. — Я о Генерале Сокаро мало что знаю. Боец сильный, это да. Характер — сволочной, но лично с этим не сталкивалась. Я мелкая тогда была! — Линали прочертила рукой на максимальной высоте, как бы показывая разницу в росте. — Он меня как-то и не замечал особо. Да нафиг ему это было? В ордене тоже сидеть не любил и не засиживался, как некоторые Генералы, всё либо своих учеников муштровал, либо опять уходил на охоту. На акума, то есть. Часто без предупреждения. Только записульки оставлял где-то на столе братца, а тот, разумеется, их ни разу вовремя и не находил. А часто и не искал вовсе.

— Ну вот, а говоришь, ничего не знаешь. А тут целый психологический портрет, — Лави вовсе не смутило скептическое фырканье поднимающейся девушки. — Там только ещё Ноев видели, вроде. А до этого акума веселились. Короче — будет жарко, а Старика нет. Ты уходишь что ли?

— Пойду к брату докапываться, какой именно ему документ нужен и обязательно ли его найти.

— Тогда я сейчас тоже пойду.

Поднялся уже к выходу, но так странно пятился, поглядывая на Аллена. Уолкер пару раз ловил на себе такие задумчивые взгляды юного книжника, но тот вовремя переводил взгляд, и спрашивать, в чём дело, было как минимум неудобно. А тут смотрит впритык, словно просит чтобы спросили.

— Насчёт второго родителя ребёнка, — нерешительно начал Лави.

Насчёт чего? — не понял Аллен и даже хотел переспросить, но потом дошло-таки, о чём говорит рыжий товарищ, и отлегло. Ну не верил Аллен в этого ребёнка, не верил. Чем угодно оно окажется, но уж точно не ребёнком и не беременностью.

— Книжник собирался тебе это рассказать, но так как не сказал, а я думаю, ты иногда очень странный ходишь и… Чтобы ты там себе не напридумывал. Книжник, а он много знает про чистую силу, гораздо больше, чем кто-либо, сказал, что, скорее всего, в твоём плаще была заложена программа. Короткая, но самая плодотворная, и как только ваша синхронизация преодолела рубеж, вы наконец-то правильно сошлись, эта программа была принята. В общем… У твоего ребёнка должен быть второй родитель, но ты вполне можешь не понимать, как так вышло.

— Что вышло? — во рту пересохло. Мысли испуганно заметались. О чём говорит Лави, что он имеет в виду? Зачем так тянет?

— Ну, чистая сила могла подтолкнуть тебя к поспешному решению.

— Поспешному решению? Ты хочешь сказать, что она подтолкнула меня к кому-то в кровать.

— Этого всего лишь возможность.

Они свихнулись с этим ребёнком, честное слово!

— Лави… — как бы так прилично выразиться? — Иди к Комуи и не забивай голову этим.

— Да, я, наверное, не должен был так рассказывать…

— Иди к Комуи!

Уолкер откинулся на спинку кресла, понимая, что жизнь всё ещё противно отдаёт лимонами. Безумными лимонами с рыжей бородой.

Здесь было холодно и шумно. Очень шумно, до Аллена не сразу дошло, что это гул ветра. И что именно ветер, гоняющийся за собственным хвостом, дарит это окоченение, от которого так и хотелось свернуться клубочком и попытаться отогреть свои ладони.

«И где Тикки, когда он так нужен?» — с обидой пронеслось у Аллена в голове, но вслух произнесено не было. Всё заметно подмороженный разум продолжал работать. С трудом, но жаловаться не приходилось. Оставалось после этого только разогнуть конечности, потому что тело инстинктивно всё же сжалось в комок, и попытаться встать, при этом удержав равновесие.

Его немилосердно шатало, бросало из стороны в сторону так, словно Аллен напился. Или обессиленный пёр против мощнейшего бурана, ничего уже перед собой не видя, но зная, что обязан продолжить путь вперёд, пока может. Пока имеется такая возможность.

Но на деле ему не удавалось не то что продолжить путь или определить направление, но даже подняться. Холодная твёрдая земля под ним, в которую с силой можно было зарыться когтями, неровные выступы, какая-то балка прямо под шеей. Глаза улавливают рядом огромную груду чего-то серого, блоков с неровными краями и сколотыми боками.

И этот ветер.

И чёрная луна наверху.

И белое небо.

Не небо, всего лишь натянутый, старый тент, который даже от старости посерел и местами протёрся до дыр.

Замороженный мозг никак не желал въезжать в ситуацию. Руки тряслись, колени разгибались и сгибались с едва ли не слышимым скрипом, в памяти не было ни одного ответа на вопросы: где он, как он здесь оказался, почему и за что?

Что за ерунда? И почему здесь так холодно?

Юноша выдохнул, ожидая увидеть клубы пара, но здесь определённо были проблемы с физикой. Словно в сломанном кем-то мире. Мире чёрной луны.

Постойте-ка! Мир чёрной луны, мир руин, мир под водой, мир-отражение! Осознание вспыхнуло подобно замасленному фитилю, и силы тут же вернулись в его, лишь условно существующее тело. Всё же это был сон или то, что Аллен привык считать сном.

Но никогда раньше он не был на другой стороне.