Покров Шута (СИ)

Уолкер сморщился и едва слышно фыркнул, сдувая длинные волосы с лица.

— Философский смысл… Что такой как ты может знать о философии?

— То, что слышал от благополучных дяденек и родственников? — пожал плечами Тикки.

— Родственники, — Аллен склонил голову, облизывая блестящую пуговицу у самого воротника Тикки. — Эта тема вгоняет меня в тоску.

— Ты уже в ней… Вкусно? — его голос дрожал от смеха.

Аллен только прищурился, склонил голову набок и снова лизнул металлическую, резную поверхность, через мгновение смыкая свои губы и начиная задумчиво посасывать своё «блюдо». Выглядело это настолько развратно, что Тикки опасался не выдержать и, одним рывком развернувшись, опрокинуть Аллена на кровать. Она прямо там, за спиной, всего-то пару шагов сделать и всё…

— Не очень. Гвозди интереснее, — не вполне понятно ответил Аллен, наконец-то выпуская изо рта влажную пуговицу и нагло улыбаясь Микку.

— Ты шутишь?

— Нет, гвозди мне и впрямь нравятся больше… Так что самый большой плюс этой пуговицы в том, что…

Он вновь наклонился к пуговице, цепляя её зубами и губами, и с лёгкостью выталкивая из петли.

— В том, что она расположена на твоей одежде. Понимаешь?

— То есть я крашу свои пуговицы.

— Ты что угодно украсишь.

— Тебе не кажется, что комплименты здесь должен делать я, а не ты?

— Мне казалось, мы оба мужчины.

Двухминутную паузу Тикки практически считал по секундам, внимательно всматриваясь в хитрющие глаза Аллена. Подросток дрожал под его руками от едва сдерживаемого смеха.

— Ладно, сдаюсь, — эта игра в гляделки явно была Аллену не по зубам, и подросток опустил голову, утыкаясь носом Тикки в шею. — Может, мы займёмся чем-то более приятным, нежели эта болтовня?

— А?

— Тикки, не строй из себя идиота. Пожалуйста, только не сейчас, — глупо хихикнул наглый мальчишка.

Постойте-ка, Аллен что, сам вот так собирается… Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Я чего-то не понимаю.

— А ещё считаешь себя умным человеком. Наверняка умнее меня.

— Тебя в Семье чуть ли не вундеркиндом считают, — хмыкнул Микк.

— Даже не знаю, что мне делать: обвинить тебя в том, что ты поднимаешь неприятную мне тему, или поинтересоваться, чем я заслужил столь высокую оценку?

— Своей системой врат, — ответил Тикки, заправляя за уши волосы, свисающие перед серыми настороженными глазами. — Но лучше бы ты сказал, что не хочешь ничего слушать.

— Так я же, — Аллен приблизился, и Тикки с жадностью проследил движение кадыка во время шумного сглатывания, — Я же и предлагал не говорить. Поговорить я с кем-нибудь худо-бедно смогу и в Ордене.

— А спать там не с кем? — грубоватый вопрос был порожден шипящим возмущением, Аллен говорил так, словно ему плевать на деле с кем спать, и он здесь только для того, чтобы…

А что, если так и есть?

При этой мысли что-то в его лице переменилось, и Аллен отступил от Ноя на шаг, нахмурившись. Тикки уже было ждал нового раунда уговоров, успокоения и обсуждения с оправданиями, когда подросток зацепился пальцами за край собственной кофты и одним довольно ловким движением содрал её с себя через голову, оставаясь лишь в тонкой сбившейся рубашке.

— Не буду слушать твой бред, потому что помню, что ты по этой части мастер, — ехидно заявил мальчишка.

— Это я то мастер бреда?

— Ну не блефа же?

Вместо ответа Тикки ухватил Аллена за плечи и вернул его как раз туда, где ему самое место — то есть в свои объятия.

— Ты прав, мы слишком много разговариваем, — тихо шепнул Ной, подобравшись губами к самому ушку, и Аллен вздрогнул, но улыбнулся.

— У меня мурашки от этого твоего тона, — доверительно сообщил он, подчиняясь Ною и усаживаясь на край кровати. Небольшой, но всё же двуспальной кровати. Хотя, по меркам Тикки, это была полуторка….

Можно спать, обнявшись и тесно прижавшись друг к другу по вполне невинной причине, — тут же подумалось ему. А Аллен в это время, тоже окинув взглядом их поле деятельности, лениво подтянул к себе ноги и вопросительно посмотрел на Тикки, сверкая лукавыми глазами.

— Мне кажется, твоё настроение уже улучшилось. — Кровать под весом Тикки прогнулась, но не заскрипела, как тот ожидал. В последний момент их ложе показалось Ною слишком уж хрупким.

— Может быть, — Аллен всё так же невинно улыбался и хлопал ресницами. Милая, не способная защитить себя жертва, так и призывающая к себе страшного, злого маньяка. Хищник, в засаде напирающий на мелкого, отчего-то виляющего хвостом пушистика – вот как ощущал себя Тикки, медленно наползая на покорно укладывающегося под ним Аллена.

— Мне вечером придётся вернуться в штаб, — тонкий пальчик очертил скулы Ноя. — Это серьёзно, и я надеюсь, ты проследишь за временем.

Что-то всё же случилось в Ордене, очевидно, стоило только взглянуть в серые глаза и сразу же разглядишь плещущуюся на самом дне грусть, обиду, и что-то совершенно неразборчивое. Ничего странного в том, что Аллен хочет забыться.

Кулаки сжимаются при мысли, что всего лишь «забыться».

Мешая дышать, жар затопил грудную клетку от понимания, что Аллен за утешением, даже таким вот, пришёл именно к нему.