Покров Шута (СИ)

Он жил этим. С тех пор, как Мана умер, умер и мальчик без имени, умер и безродный сирота, цирковой выкормыш, урод. Умер, познав и боль, и надежду на то, что он вполне может быть Алленом. Умер, но его замерзающее тельце подобрал Мариан Кросс, никак не подходящий для роли доброго самаритянина. Подобрал, поучаствовал в выхаживании и даже дал ему путь, напомнил об имени, напомнил о человеке, что единственный годился на роль отца. Хотя нет, роль отца это слишком мало для Маны, скорее, мужчина был его ангелом-хранителем. Вдвойне обидно, что Аллен едва не вручил его душу в лапы Графа. И лишь чистая сила спасла его от этой ошибки. Он многим был обязан ей. Он был обязан ей своим путём. Путём, в котором он спасал, уничтожая. Он сражался ради этой клятвы и акума. До тех пор, пока не стал экзорцистом. Наверное, он должен был стать более преданным этой борьбе, возможно, он должен был ещё плотнее посвятить себя своему пути, но у него опять всё вышло не как у людей. Совсем не так. Он заметил, что его окружают ещё живые люди, тоже удивительные, тоже дорогие ему и кому-то ещё. Он был мёртв и заботился лишь о мёртвых, вежливой улыбкой отгораживаясь от живых, возводя стены, заслоны, запирая себя на тысячи замков и давая путь лишь тем, кто уже был мёртв. Может быть, у него просто не было сил на то, чтобы заметить их, оплакать их, протянуть руку и понять на самом деле. Может быть, он для них сам был слишком другим, отгораживаясь своим путём и призванием, своим обещанием и стремлением. У него просто не хватило сил. Но может ли быть, что он использовал не всё, что было в нём, что он был так слаб лишь потому, что не только мёртвые, подобные ему, нуждались в помощи, но потому что были ещё и живые, о которых он так легко забывал до тех пор, пока они не прорвались через его защиту? Может быть теперь, на самом деле у него есть силы, у него есть путь, у него есть оружие настолько великое, что его хватит как для акума, так и для людей? И никто не останется без защиты. Ведь это не так уж трудно, когда цель прямо перед тобой, левая рука тянется вверх, расправляя тонкие, длинные стальные когти, невесомым, но прочным туманом, оседает защитный плащ, закрывающий людей от атаки акума. Рука становится вновь единым целым с телом экзорциста, серебристый плащ обретает форму на плечах своего хозяина, слегка щекоча шею пушистым воротником, а на лицо опускается маска. Аллен чувствует своё тело, стремительно восстанавливающееся под воздействием чистой силы. И хочется почему-то смеяться от радости осознания, что ему нужно сделать всего движение, и душа третьего уровня освободится, что этот человек внизу будет спасён. Что он сумеет. Что он уже сумел. Защитить и мёртвых, и живых от единственного зла, чьими безумными словами некогда блеснула перед маленьким мальчиком надежда.

====== Глава 7. Начало игры. ======

Ведение боя так или иначе не должно влиять на внимательность книжника, его способность наблюдать за происходящим и вообще. Лави понимал, что книжник он никакой.

Сначала едва не вспылил, увидев того самого Ноя, который, вроде как, убил Уолкера или не убил, но лишил чистой силы. Потом почему-то оказалось, что с ним сражается уже здоровяк из Ноев, Граф присматривается к Линали, которую защитила чистая сила, а сам никудышный ученик книжника не может даже понять, что происходит, как он дышит до сих пор, куда машет молотом, куда ему молотом махать надо и, пожалуй, самое главное, что он на самом деле должен делать? Ну, кроме того, что бесполезно отмахиваться от здоровяка Ноя, который, кажется, даже пока не сражался с ним в полную силу, отвлекал, уводил со сцены. Лави должен был быть благодарен Панде за то, что ещё такой неопытный и не представляет для Ноев интереса в плане информации.

С другой стороны, его могут убить и не заметить.

С третьей стороны, есть ли у книжников информация, достойная Ноев? Пламя огненной печати взметнулось уже за спиной Ноя, и Лави пришлось снова отпрыгивать в сторону. Вот, вроде бы, здоровяк, а шустрый какой, мерзавец! Очередной удар Ноя заставил стену, на которую Лави запрыгнул, заходить ходуном, и юный книжник едва успел спрыгнуть вниз и увернуться от летящих в него сверху кирпичей. Он не мог допустить для себя смертельных ранений, пусть они все сейчас под влиянием часов Миранды. Это, конечно, весомый плюс, но постоянные мысли о том, что он не знает, насколько ранен на самом деле, иногда лезли в голову в самый неподходящий момент.

Вот, например, сейчас Лави припечатало в землю, и он даже не понял, чем именно, только почти вслепую махнул привычным молотом, понимая, что даже поцарапать этого ублюдка не может. Да и не силён он, как экзорцист! Вон, метелил полчаса акума, а заявился Юу и с одного удара его разрубил, едва не став кумиром. Опасным, акума его побери, кумиром! Или всё же стоит пожелать побрать его Ною, акума для такого слишком слаб? Вон он сейчас начал сражаться с тем, который напал на Аллена и, вроде бы, пока неплохо сражается.