Покровители

— Откуда такая уверенность, — фыркнул Снейп. — Ваша бабушка могла быть несколько не в себе перед смертью.

— Бабушка оставила мне шкатулку, а там, — Тереза достала из кармана маленький флакончик, — там было письмо и это воспоминание. Но она сказала не смотреть его одной. Чтобы рядом был кто-то, на кого можно положиться. Кто может помочь, если я… ну, начну все ломать.

— Почему вы не обратились к Дамблдору? — удивился Снейп. — Почему я?

— Знаете, сэр, я иногда чувствую людей. Я вижу их не такими, какими они себя снаружи показывают… Я вижу их настоящих, — сказала девушка. — Дамблдор только говорит о доброте. Но внутри он… Нет, я не могу показать ему это воспоминание. А вы снаружи злой, но на самом деле… Я принесла воспоминание вам. У вас ведь тоже есть Омут памяти, профессор.

— Я должен чувствовать себя польщенным, не так ли? Старый добряк-зельевар никогда не откажет детишкам поплескаться в Омуте памяти, — пробормотал Снейп. — А у Филча есть и дельные вещицы, — сказал он, потрогав семихвостую плетку, висящую в углу.

— Не пытайтесь меня напугать, — сказала Тереза. — Я не верю, что вы какого-нибудь ученика хоть раз огрели плеткой.

— Да, я предпочитаю пользоваться заклинаниями. Плетки — это для магглов и сквибов, — с легким презрением сказал Снейп. — Даже ваш отец, если он и вправду ваш отец, мисс Бернар, — предпочитает плетке Круцио.

— Я знаю, вы хотите сказать, что он чудовище. Но может, это неправда? Может, у него благородные цели. Может, он такой же, как и вы, снаружи злой, а внутри добрый. Вы же с ним вместе э-э… работали.

— О Мерлин, — Снейп закатил глаза, — опять эта чушь про злых и добрых. Он злой внутри, снаружи, а также по бокам! Если он и вправду ваш отец, вы проклянете тот день, когда родились.

— Давайте посмотрим воспоминание, — Тереза доверчиво протянула Снейпу флакончик.

Снейп тяжело вздохнул. Она так похожа на Риддла, что ему не нужно для этого смотреть воспоминания. Просто не многие помнят его симпатичным черноволосым мужчиной, каким он был до нападения на Поттеров. Но Северус помнил.

— Ассио Омут Памяти, — произнес он и начертил палочкой в воздухе какой-то символ. Внезапно конура Филча наполнилась зеленым дымом со странным волнующим запахом, и посреди зеленого тумана материализовалась каменная чаша с рунами, полная до краев жидкой магической субстанцией.

Они приблизились к чаше. Снейп задумчиво покрутил в пальцах флакон.

— Может, сначала мне посмотреть? — с некоторой тревогой спросил он. «Знаем мы эти оргии темного Лорда, — подумал он. — Навряд ли это зрелище для пятнадцатилетней девочки. Бабка наверняка выжила из ума…»

— Нет, я бы хотела сначала сама, — мягко сказала Тереза. — Вдруг там… что-то очень личное. Возьмите меня за руку, — попросила она, — чтобы не так страшно было.

Снейп вылил воспоминание в омут. Тереза взяла его за руку, зажмурила глаза и опустила голову в чашу.

«Какая у нее маленькая рука, — подумал Снейп. — И вся она маленькая, но сильная… Из нее выйдет опасная ведьма. Если она научится управлять своей магией».

Внезапно рука Терезы до боли сжала его ладонь. Тело девушки начало дергаться, будто пытаясь вырваться из Омута памяти. Долгожданное знакомство с отцом состоялось, цинично подумал Снейп. Терезу трясло, но у нее еще хватало дыхания досмотреть воспоминание. Она почти до крови впилась ногтями в руку учителя. Что же там, занервничал Снейп. Насилие, особо жестокие пытки?

Наконец Тереза вынырнула из чаши, вернее, вылетела как ошпаренная. Она тяжело дышала, ее зеленые глаза стали совершенно дикими.

— Какой ужас, — она повалилась на кушетку Филча. Плечи ее тряслись, она то ли плакала, то ли икала. Снейп не выдержал.

— Я должен это видеть, — сказал он и опустил голову в чашу.

Черные завихрения времени рассеялись. Перед ним была красиво обставленная женская спальня. Снейп видел ее в щель, стоя за спиной пожилой женщины в чепце и шали. На женщину было наложено обездвиживающее заклятье Petrificus Totalus. Она могла только бешено вращать глазами.

На кружевной постели, похожей на торт со взбитыми сливками, раскинулась обнаженная женщина. Том Риддл, темноволосый красавец и сердцеед, совершенно голый, стоял на коленях и вылизывал женщину между ног. Она выгибалась как кошка и стонала. Риддл что-то мычал, но было ясно, что они понимают друг друга с полустона. В этот момент Том сильнее раздвинул женщине ноги, его язык ритмично заскользил по напухшему от желания клитору и дрожащей змеей ворвался в жаркие зовущие глубины. Женщина заметалась по постели. Риддл встал, взял свое грозное оружие в руку и вошел в ее тело с глухим рыком. Любовники задвигались в извечном ритме, постанывая все громче, не отрывая друг от друга жаждущих губ. Ее крик слился с его рычаньем. Наконец тяжело дышащий Риддл сыто отвалился в сторону.

— Говоришь, Бернар завтра приедет? — он погладил женщину по животу.

— Да. Если он узнает о нас…

— Почему ты не хочешь, чтобы я его убил, Леа?

— Он мой жених. Я дала слово…