Покуда я тебя не обрету

– Хэнк, ты готов? – закричала из дома Милли.

– Эта работа не для всех, – продолжил несколько извиняющимся тоном Хэнк, – очень большие нагрузки.

Говорил он странно высоким для его комплекции голосом.

– Хэнк!

На веранду вышла Муффи, улыбаясь до ушей, – она как раз вставила вампирьи клыки, видимо готовясь к очередному дублю.

– Уже иду! – крикнул ей Хэнк, а Джеку сказал: – Знаешь, если бы я сначала встретил ее сестру, все было бы иначе, но я наткнулся на Милдред.

– У Милли есть сестра? – заинтересовался Джек.

– Мира Ашхайм, она в кино на легальном положении, это Милдред отвечает у них в семействе за порнуху.

К Муффи присоединилась и Милли:

– Хэнк, ты задерживаешь съемки!

– И что она делает в кино на своем легальном положении?

– Она вроде агента, – ответил Хэнк. – Когда-то вела дела Вэла Килмера, а может, Майкла Фокса; да у нее людей такого уровня полно было. Понимаешь, тут все построено на знакомствах.

Хэнк зашагал обратно к дому с видом человека, которому предстоит долго-долго заниматься сексом со шлюхой-вампиром. Кажется, он не очень-то был рад такой перспективе.

– Удачи! – крикнул ему вслед Джек.

– Надеюсь вскоре увидеть тебя на большом экране, – сказал Хэнк и показал пальцем в небо; видимо, он считал, что небеса и большой экран – синонимы.

– Удачи, короткоболтовый ты мой! – крикнула Милли.

Хэнк вдруг остановился и повернулся к Джеку:

– Если встретишь Миру, не говори ей, что знаком с Милдред. Если Мира об этом узнает, тебе конец.

– Ну, я же не пробовался на самом деле, – сказал Джек.

– Малыш, не обманывай себя – это были самые настоящие пробы. В общем, будешь играть – я пойду смотреть.

Джек тоже решил следить за успехами Хэнка, хотя и не сказал ему об этом. Порнопсевдоним у того был Длинный Хэнк, играл он больших, красивых мужчин, регулярных посетителей спортзалов, подчеркнуто немногословных (вероятно, из-за неподходящего голоса). Джек с тех пор посмотрел штук двадцать «фильмов для взрослых» с его участием; ни сюжет, ни названия ему ничем не запомнились.

Лицо его тоже можно было не запоминать – и Джек, и Эмма узнавали Хэнка по пенису. Они смотрели фильмы с его участием вместе.

– Эмма, остерегайся заглядывать в Ван-Нейс, – сказал Джек, вернувшись домой, – там бегают парни с во-от такими болтами.

– Тоже мне, напугал ежа сам знаешь чем, – сказала Эмма.

Джек рассказал ей все по порядку: и про то, как Милдред Ашхайм объявила его пенис «слишком коротким», и как Муффи назвала его же «симпатичным», хотя с болтом Длинного Хэнка ему и правда не сравниться.

– Ну, конфетка моя, твой не сказать чтобы такой уж маленький, но, признаюсь тебе, видала я болты и подлиннее, – сказала Эмма; эти слова ударили по самолюбию Джека больнее, чем презрительный вердикт Милли. Эмма это заметила. – Милый, ну что ты, ей-богу, ты же не порнозвездой думаешь стать!

Подбодрив таким образом Джека, она сразу же набрала номер Лоуренса из Си-эй-эй и первым делом сказала ему, что трахаться с ним не станет.

– Эта тема закрыта раз и навсегда, надеюсь, ты понял, – сказала она. – Так я вот о чем: у тебя есть еще идеи насчет того, с какими агентами пообщаться Джеку? – Закрыв трубку рукой, она сказала: – Он говорит «нет».

– Спроси, не знает ли он некую Миру Ашхайм.

Через несколько секунд Эмма доложила Джеку:

– Он говорит, она отработанный материал, конфетка моя. Мол, ее все давно послали. У нее даже помощника больше нет.

– А мне кажется, с нее-то нам и надо начать, – сказал Джек. – Попроси его ей позвонить, что ему стоит?

Эмма передала это своему похотливцу.

– Он говорит, у нее даже офиса нет!

– Вот и отлично! – ответил Джек.

– Лоуренс говорит, ни в коем случае нельзя упоминать при ней имя ее сестры.

– Я уже знаю, одна Мира, другая Милдред, и у второй я уже был. Не перепутаю.

Вернувшись из «Американ Пасифик», Джек обнаружил на автоответчике три сообщения. Джек боялся, что ему звонила одна домохозяйка из Бенедикт-Каньон, он с ней трахался в последнее время. Дама была явно не в себе, утверждала, что из ее спальни видна часть поместья Сьело-драйв, где убили Шерон Тейт; Джек не сумел разглядеть ничего похожего. Более того, утверждала она, когда дуют ветры Санта-Ана[16], она слышит крики и стоны мисс Тейт и других жертв – словно бы убийства продолжаются до сих пор.

Она частенько звонила Джеку, чаще всего с тем, чтобы перенести дату их очередного свидания. Обычно перенос был связан или с мужем, или с детьми, а однажды – с собакой. Несчастный пес съел что-то не то, и пришлось срочно вызвать ветеринара.

Эмма сказала Джеку, что ему пора учиться читать между строк – дама спит с этим ветеринаром. Эмма просто обожала слушать, какие разные резоны выбирает эта дама, чтобы не спать с Джеком или, по крайней мере, отложить «тайное свидание». Но в тот вечер Эмма вся ушла в работу и не брала трубку, так что они с Джеком уселись слушать автоответчик вместе.