Покупатели мечты

Мэр подошел к Краснобаю и спросил его тихонько:

— Этот субъект нас хвалит или оскорбляет?

— Хороший вопрос. По-моему, я сомневаюсь! — ответил тот.

— Но мне понравилось имя, — заметил Мэр.

Потом незнакомец сказал:

— Вы не находите, что должны были бы иметь среди своих последователей команду интеллектуалов?

Чувствуя себя униженным, Краснобай решил высказаться:

— Интеллектуалы? В школе Учителя интеллектуалы и сумасшедшие на одном и том же уровне. А именно науровне «Е». — И посмотрел в мою сторону, очевидно желая спровоцировать меня. Но я оставался задумчивым, ибо действительно заинтересовался разговором Учителя и чужестранца.

Продавец Грез, не позволяя собеседнику принижать своих учеников, категорически заявил:

— Если бы вы знали моих последователей, вы бы поняли, что это люди незамысловатые, прозрачные, бесхитростные, не похожие на нас. Их мудрость не от академического мира, их чувствительность не проявляется на биеннале^[18] искусства, их слава не распространяется с помощью средств массовой информации. Они живут в безвестности, вдали от прожекторов, как будто бы у них нет заслуг, но я вам гарантирую, что это восхитительные человеческие существа.

После этой похвалы Бартоломеу и Барнабе стали поздравлять всех присутствующих, воздавая им почести за то, что они восхитительные.

— Бедный Голливуд, бедное телевидение, бедные журналы, которые нас не знают, — с гордостью произнес Краснобай, жестикулируя и принимая актерские позы.

— Да, мы многих не знаем, — сказал Мэр, вместо того чтобы сказать, что нас многие не знают.

Глава 39

Великое откровение

Чужестранец не знал, что ответить. Казалось, он проглотил язык, глядя на хвастливую группу, которая следовала за Учителем. После комплиментов двух бродяг Продавец Грез, заметив, что мы молчим, почувствовал, что он должен дать некое удовлетворение нашему любопытству относительно своего прошлого. И он в мгновение ока перенес нас от несчастья в другой мир. Вместо того чтобы отрицать, что когда-то его сопровождали короли и знаменитости, Учитель сказал:

— Забудьте, кем я был. Важно то, кто я есть сейчас.

Услышав это, я чуть не упал. Раз Учитель велел нам забыть, кем он был, значит, подтвердил, что был великим. Я растерялся. Невозможно было осмыслить эту информацию. Она не вмещалась ни в какое рациональное осмысление.

Мой разум превратился в пучок негодования. Если Учитель был очень богатым в прошлом, он мог бы дать по меньшей мере остатки, но у него почти ничего не было, он был щедрым до безумия, раздавал то немногое, что имел, всем, кто нуждался. Он не ел, чтобы накормить самых бедствующих. Если бы в настоящее время Учитель был мультимиллионером, он просто мог бы воспользоваться кредитной карточкой и покинуть унылые, сырые и мрачные места, в которых пребывал.

Даже самые непреклонные социалисты не лишали себя привилегий комфорта. Некоторые из них, такие как Сталин, Брежнев, Чаушеску, Ким Чонг-II, любили роскошь больше, чем почитатели капитализма, хотя их народы голодали. Марке произносил речи о правительстве пролетариев, но не решился отказаться от прелестей комфорта.

Используя термин Ницше, мой Учитель был гуманным, слишком гуманным. Я не мог представить, что он оставил все. Да, он заявлял, что общественная система превратилась в фабрику больных людей. Да, он хотел продавать грезы свободного разума. Но он этого не делал, потому что был не духовным пророком, мессией, а пророком философии. Он изобличал варварство современного общества, потому что стремился развить у людей критическое мышление.

До этого момента все было ясно. Но если Учитель был богатым, как он мог презирать регалии своего труда и своего успеха? Если только на самом деле он не был психом, сумасшедшим, помешанным. Но он не помещался в эти рамки. Его разум побеждал мою глупость, его мудрость вскрывала мое безрассудство, его зрелость обличала мою инфантильность.

Поразмыслив над этим, я сделал заключение, что информация, которую незнакомый человек принес для Учителя, не была достойна доверия. Это был скорее почитатель, который восхвалял его как героя общества за попытку изменить судьбу общества. Человек, за которым я следовали который часто ездил в метро, чтобы сэкономить деньги на еду, не мог приводить в восхищение королей, если они были не из одной колоды карт.

Пока я задумался над возникшими вопросами, Учитель спокойно ответил пожилому человеку, который его умолял, чтобы он перестал быть бродягой. В действительности Учитель подтвердил мои подозрения относительно того, что он был несчастным.

— У меня нет покрывала д ля сна, но есть уют спокойствия. У меня нет денег для праздников, но я праздную жизнь каждый день. Я самый бедный, но я — хозяин всего, чем восхищаются мои глаза. Мне не за что купить, ноя вижу грезы.

Шарль стоял, ничего не предпринимая, бездеятельно, словно парализованный. Учитель всегда путал людей, которые его слушали, даже при таком хаосе. Но друг решил нанести последний удар: