Покушение на Еву

– Далее, Саша, я повторюсь. С помощью другого секретного метода, извини, я не могу тебя посвятить в детали, не потому, что не доверяю, упаси бог, а просто у тебя не хватит знаний, чтобы понять, мы пришли к выводу, что над Евой нависла опасность. Мы не знаем какая, но опасность реальная. И тебе надо будет всего-навсего обнаружить эту опасность и проявить себя в качестве спасителя человечества. Понимаешь, это, конечно, чистой воды мозговые спекуляции, но мы предполагаем, что если с Евой что-либо случится, нас вместе с нашей цивилизацией может не появиться вообще, или это будет какое-то другое человечество, но мы ведь с тобой принадлежим к этому?

* * *

– Прощайте, Александр! Не поминайте лихом! – громко сказал Курман, наклоняясь над ним.

Александр видел только глаза шефа, остальное было скрыто стерильной маской. Он хотел кивнуть, подбодрить его, этого спокойного, но умирающего внутри от волнения человека: однако бесчисленные провода-нити на голове не дали такой возможности, а кислородная маска, плотно прилегающая к губам, не наделила способностью говорить. А потом все смешалось, и реальность окружающего поблекла, и изнутри накатилась цунами из образов и переживаний давно ушедших времен. Он видел себя маленьким, как бы со стороны, и одновременно наблюдал происходящее вокруг своей персоны в эти давно забытые дни. Он узрел себя плачущим в кровати, в возрасте, наверное, лет пяти. Была ночь, и родители уложили его в детской комнате, а спать не хотелось, и он думал, и думал очень долго, и наконец дошел до мысли, что все люди смертны, и когда-нибудь его жизнь тоже оборвется. Потом он тихонько плакал, зная, что ничто не помешает этому неизбежному процессу, точнее, окончанию процесса. Александр давным-давно забыл об этом происшествии, однако теперь, подчиняясь внешнему воздействию магнитных и электрических полей, вскрывались области памяти, находящиеся в замкнутых на самих себя нейронных сетях. Даже во сне, при подавлении главенствующего полушария мозга, эти отрывочные образы не могли прорвать блокаду отображаемого в сознании уровня, однако теперь все нарушилось. Миллионы направленных силовых полей, подчиняясь специально разработанной компьютерной программе, изменяли картину распределения зон возбуждения. Мощный томограф пятого поколения создавал тысячи тысяч локальных зон магнитной напряженности, синфазно наводя на них облучатели. Каждая из этих зон имела размеры, сравнимые с молекулами, и в этой, мало сказать миниатюрной, области она существовала любое заданное время, от наносекунд до минут, мгновенно исчезая по команде и локализуясь в другом месте или же пропадая вовсе. Так же просто эти магнитно-резонансные энергетическо-информационные сгустки могли усиливаться в мощности или переходить с режима воздействия в режим слежения. Это было сложное сканирование человеческого мозга, с целью усилить малообъяснимую научно и даже философски субстанцию, называемую сознанием. Любой научный факт можно растолковать так и эдак, согласно принятой логике или теории, однако сами научные теории базируются на постулатах, оговоренных заранее и принимаемых без проверки, потому как, если добираться в любом сложном деле до исходных принципов, перед мозгом, будь он человеческий или кибернетический, встают проблемы, неразрешимые априорно, на данном уровне знаний, и в объяснении их неизбежны непроверенные допущения и абстрактные прикидки. В происходящем в настоящий момент процессе использовалась гипотеза, имеющая доселе мало проверенные факты-подтверждения своей истинности, точнее, этих фактов не было вовсе, поскольку их объяснение можно было трактовать многими способами. Однако в данной области наука уперлась в один из рубежей, поставленных природой, нечто подобное произошло ранее в физике, когда спор между корпускулярной и волновой теорией так и завершился ничьей, однако в настоящий момент использовалось еще более погранично расположенное допущение. В нем сознание рисовалось подобием бегущей, имеющей мало общего с любым материальным носителем волной, перемещающейся не по пространственной, а по временной шкале со скоростью человеческого восприятия внутренних и внешних процессов. Информационная подпитка данного мистического, однако однозначно существующего образования производилась из подсознания, более простого, однако также досконально не понятого механизма. В настоящий момент с помощью этой сложной цепи допущений и еще более навороченного технического воплощения техногенное воздействие на физику мозга приводило к увеличению амплитуды и росту полосы охвата чувственного сознательного восприятия внутренних процессов и на этой основе – полного перекрытия внешнего окна поступления информации. Сознание ныряло в глубь себя на очень глубокий уровень.