Покушение на Сталина. Дело Таврина – Шило

Из всего этого списка, судя по имеющимся сведениям, будущего террориста в течение как минимум полугода обучали стрельбе из пистолета и повышали его физическую форму. Скорее всего, сюда же входила и подготовка по рукопашному бою. Все это достаточно странно. Прежде всего, в процессе выполнения задания Таврину явно не пришлось бы голыми руками сражаться против охранников Сталина, то есть серьезные бойцовские навыки были ему ни к чему. Безусловно, иметь хорошую физическую форму для террориста весьма важно, но готовить из него рукопашника было совершенно нецелесообразно. На прекрасно оборудованных полигонах и с неограниченным запасом патронов, позволявшим ежедневно отстреливать до тысячи выстрелов, излишней представляется и полугодовая стрелковая подготовка. Из личного опыта автор может ответственно заявить, что при наличии некоторых способностей не слишком изощренные пистолетные методики СД можно успешно освоить за месяц, а при их отсутствии — за два. Почему подготовка Таврина продлилась так долго, остается только гадать. Похоже, значительную часть времени будущий террорист провел в наслаждении обществом молодой жены и блаженном безделье. Выглядит это достаточно странно. Кстати, перечисленное дополнительно опровергает ничем не подтвержденные заявления некоторых отечественных исследователей о затраченных на подготовку агента двух, а по другой версии — пяти миллионах марок. Потратить их просто было не на что, а в хищениях в особо крупных размерах сотрудники германских спецслужб не замечались. Конечно, по некоторым данным, они вовсе не чурались относительно мелких выгод, в пределах одной-двух тысяч марок, но миллионный масштаб воровства был бы слишком большим и практически гарантированно вел виновных к крупным неприятностям вплоть до концлагеря и даже смертной казни.

Любопытно в данной ситуации появление Скорцени. Начнем с того, что абсолютно тривиальные вещи, сообщенные им Таврину, вообще никоим образом не могли быть полезными будущему террористу. Попутно отметим, что якобы сообщенные Скорцени и изложенные в протоколе допроса обстоятельства операции по освобождению Муссолини совершенно не совпадают с тем, что он сам же впоследствии описал в своих мемуарах. Отыскать аналогию между операциями этого диверсанта и планируемым покушением на Сталина практически нереально, поскольку Скорцени всегда и везде действовал, опираясь на подчиненное ему подразделение, Таврину же предстояло работать в одиночку. Вряд ли он смог бы научить агента-боевика чему-либо полезному для его миссии, у немцев имелись куда более опытные и результативные специалисты по диверсиям и террору. А послужной список Скорцени к январю 1944 года включал лишь одну удавшуюся операцию «Айхе» (освобождение Муссолини), притом осуществленную с большими потерями для немецкой стороны при полном отсутствии сопротивления итальянской охраны. Штурмующие потеряли 31 человека погибшими и 16 тяжело травмированными, а все десантные планеры оказались либо разбившимися, либо были уничтожены самими немцами при отходе. В СД не могли этого не понимать, как не могли не понимать и того, что именитому диверсанту вряд ли удалось бы даже просто воодушевить будущего террориста. Кроме того, из протоколов допросов следует, что Скорцени не столько инструктировал Таврина, сколько расспрашивал его сам. Остается предположить, что его троекратное появление преследовало некие демонстративные цели, не более того, либо же Скорцени было просто любопытно взглянуть на новое приобретение «Цеппелина». Если, конечно, эти встречи вообще имели место, а не были продиктованы подследственному для придания весомости его делу в глазах вышестоящих инстанций.

Данное сомнение имеет под собой немало оснований. Традиционная приверженность спецслужб всех стран к преувеличению результатов своей деятельности и к преуменьшению неудач достаточно хорошо известна, а СССР не являлся в этом отношении выгодным исключением. Имя Скорцени было широко разрекламировано немцами и находилось на слуху у руководства, потому поимка террориста, якобы подготовленного в том числе и самим «диверсантом № 1» Третьего рейха, неизбежно придавала всему делу дополнительную весомость. Все это могло быть выгодно использовано органами госбезопасности с целью постоянного напоминания инстанциям о том, какую серьезную угрозу отвела от них контрразведка.

Генерал-полковник В. С. Абакумов

Как видим, вероятность того, что встречи со Скорцени явились плодом воображения, притом отнюдь не пойманного агента, а следствия, достаточно высока. Это вовсе не является фантазией автора, а имеет ряд документальных подтверждений. Например, в адресованном председателю Государственного комитета обороны И. В. Сталину документе от 13 мая 1945 года начальник ГУКР НКО «СМЕРШ» В. С. Абакумов, в частности, докладывал: