Покушение на Сталина. Дело Таврина – Шило

«Следствием по делам арестованных устанавливается, что в декабре 1944 года Скорцени подготавливал специальную группу агентов для заброски в район Москвы с заданием совершить террористические акты против руководителей ВКП(б) и Советского правительства. В целях усиления розыска этих разведчиков нами даны органам «Смерш» на фронтах и в военных округах необходимые указания, а также разослана прилагаемая при этом ориентировка. Одновременно приняты меры к розыску и аресту Скорцени»[134].

Отто Скорцени

Начальник военной контрразведки уверенно сообщал об этом, как о твердо установленном факте. Между тем получить такие свидетельства он никак не мог, ибо в упомянутый период Скорцени командовал 150-й танковой бригадой и был полностью поглощен подготовкой и проведением специальной операции «Гриф» в рамках операции вермахта «Стража на Рейне» (она же Арденнская наступательная операция). 21 октября 1944 года он получил лично от Гитлера указание подготовить операцию по захвату мостов для обеспечения немецкого контрнаступления в Арденнах. Этот процесс подлежал завершению к 2 декабря, что и было осуществлено. 14 декабря Скорцени довел боевую задачу до командиров групп X, Y и Z бригады. 21 декабря подчиненная ему танковая бригада штурмовала город Мальмеди, но неудачно. 28 декабря бригада вместе со своим командиром была отведена на отдых, а 10 января расформирована. Как видим, в указанный период Скорцени абсолютно не имел никакой возможности заняться подготовкой агентов-диверсантов для заброски в Москву, но контрразведчиков «СМЕРШа» это обстоятельство совершенно не смущало, ибо было им, скорее всего, неизвестно.

Возвращаясь к некоторым аспектам подготовки, нельзя не обратить внимание на два странных обстоятельства. Имеющиеся в нашем распоряжении фотографии во всех случаях зафиксировали Таврина в моменты обучения стрельбе из пистолета ФН «Браунинг» ХП, тогда как среди привезенных им в СССР образцов оружия его не было. Агента учили езде на немецком мотоцикле «Цундап», а в советский тыл забросили с мотоциклом М-72. Почему его учили обращаться с техникой и вооружением, не входившим в экипировку, остается необъяснимым. В любом случае такой непрофессионализм в подготовке важнейшего агента не имеет аналогов.

Весьма странным выглядит и решение СД отправить агентов под видом командированных с фронта сотрудников контрразведки именно на мотоцикле. Заместитель начальника ОКР армии, да и делопроизводитель ОКР дивизии, являются секретоносителями весьма высокого уровня, и подвергать их рискам поездки на мотоцикле за несколько сотен километров через опасную прифронтовую зону и неспокойный тыл никто бы не стал. И уж во всяком случае, если бы настоящие работники такого уровня не летели самолетом или не ехали поездом, в их распоряжении непременно имелась бы легковая автомашина с водителем-охранником, да и экипировка майора обязательно включала бы в себя пистолет-пулемет ППШ или ППС, притом не один. Вообще же практика командирования офицеров с фронта в столицу была, как правило, совершенно иной. Во-первых, не реже раза в неделю из управления фронта летал самолет, на котором мало-мальски значимые фигуры и добирались до своих пунктов назначения. В крайнем случае, существовали поезда с офицерскими вагонами, соответствующей охраной и регулярным графиком отправления. Срочная доставка пакета, которую по легенде осуществлял «майор Таврин», с точки зрения достоверности также выглядела весьма неубедительно, если не сказать жалко. Это еще менее вероятно, чем простая поездка офицера. На протяжении почти всей войны, а уж с 1942 года безусловно, секретные пакеты перевозились плановой фельдсвязью НКВД (отдел фельдъегерской службы) или группой подвижных средств связи фельдъегерско-почтовой связи Красной Армии, существовала и добиралась до фронтов еще и спецсвязь Наркомата связи СССР. Все эти виды курьерской секретной связи работали как по плановым, так и по срочным маршрутам с использованием всех видов транспорта, от воздушного до гужевого или верхового.

«К концу 1944 г. схема фельдъегерской связи включала 132 маршрута, в том числе 102 железнодорожных, 17 авиационных, 7 автомобильных, 2 водных и 4 смешанных. За три года войны по маршрутам фельдъегерской связи было перевезено 42 859 тыс. секретных пакетов, 4850 тонн грузовой корреспонденции и на 172 314 тыс. руб. ценных упаковок»[135].

Все проверяющие и старшие патрулей были прекрасно осведомлены об этом, и ссылка на доставку секретного пакета с фронта таким экзотическим способом могла не усыпить их подозрения, а, скорее, возбудить их.

Удостоверение майора П. И. Таврина и другие документы