Покушение на Сталина. Дело Таврина – Шило

Оборудование для подделки печатей из экипировки агента

В подготовке операции и ее планировании есть немало загадочных особенностей. Одной из таковых является выбор жены в качестве радистки для агента. Относительно ее личности у автора не было никаких сомнений, но для порядка запросить архивы все же стоило. В Государственном архиве Псковской области хранится дело «Списки граждан, проживающих в городе Пскове» за 1920 год, в котором имеются сведения о Якове Адамчике и его семье. Вполне естественно, что о Лидии там нет и упоминания, поскольку этот документ был издан за два года до ее рождения. А вот в архиве ЗАГСа Псковской области Лидия Яковлевна Адамчик 1922 года рождения зафиксирована и по факту рождения, и по факту замужества, в результате которого женщина приняла фамилию Шилова.

Бланки различных документов, изъятые у немецкого агента Шило (Таврина)

После окончания девяти классов школы и курсов она работала бухгалтером в жилищном управлении Пскова, прекратившем свое существование в условиях оккупации города. Для обретения средств к существованию Лидия мыла посуду и шила для немцев, а потом была принудительно отправлена на лесозаготовку. Таврин фактически спас ее от изнурительного труда, за что женщина была ему безмерно благодарна и абсолютно верна. Однако на первых порах в «Цеппелине» она являлась всего лишь вольнонаемной гражданской служащей, ее обязанности состояли исключительно в печатании на машинке несекретных документов. Насколько можно заключить из имеющихся материалов, устроил ее на эту должность Краус, скорее всего, по просьбе самого Таврина.

Лидия Адамчик

Лидия Шилова

После свадьбы

Вступление в новый брак изменило все. В августе 1944 года по рекомендации мужа СД привлекла Лидию к сотрудничеству в качестве его помощницы и в ускоренном порядке обучала работе на агентурном радиопередатчике. Все домыслы о чрезвычайной изощренности и жестокости молодой женщины, ее принадлежности к личной агентуре начальника РСХА обергруппенфюрера СС Кальтенбруннера (которого она, естественно, никогда в жизни не встречала и который на протяжении всей своей карьеры в РСХА никогда не руководил ни одним агентом), к аппарату гестапо, равно как и о якобы данном ей задании контролировать мужа и в случае возникновения проблем ликвидировать его, ничем не подтверждаются. Зато из материалов дела вырисовывается образ обычной провинциальной горожанки, отчаянно пытавшейся занять хоть какую-то приемлемую нишу в страшном круговороте войны и потому цеплявшейся за любую возможность, невзирая на ее отдаленные последствия. Шилова оказалась бесперспективной радисткой и не только медленно вела прием и передачу, но и вообще крайне неуверенно устанавливала связь. Да и обучение ее длилось менее месяца, а за этот срок качественно подготовить оператора агентурной радиостанции невозможно даже из талантливого курсанта.

Шилова в обществе германских офицеров

Впоследствии на допросах Лидия показала, что готовили ее всего 16 дней — крайне мало для оператора агентурного радиопередатчика. Когда за 2 часа до вылета в советский тыл ей предложили принять проверочную радиограмму из Берлина, женщина справилась с этой задачей лишь наполовину, остальное за нее сделали сами специалисты «Цеппелина». Выход Шиловой в эфир в условиях действовавшего в СССР жесткого радиоконтрразведывательного режима был почти равносилен самоубийству, что немцы прекрасно понимали. Но, несмотря на эту практическую бесполезность, они с готовностью пошли на отправку Лидии с мужем. Возможно, потому, что СД изначально не надеялась услышать в эфире ее передатчик, а совместная заброска была одним из выдвинутых Тавриным условий?

Шилова в форме младшего лейтенанта

Непонятен вообще смысл предоставления Таврину радистки с передатчиком. Безусловно, отправить с ним настоящую или оперативную жену стоило, но вот снабжать ее рацией, а до того еще и обучать радиоделу — вряд ли. Вспомним, что террорист имел единственное задание, заключавшееся в убийстве Сталина, а также, при возможности, еще троих лидеров Советского Союза (задание по освещению информации об обстановке в Кремле было второстепенным и подлежало выполнению при наличии возможности и не в ущерб основной задаче):

«Ответ: — <…> Работниками германской разведки, в частности ГРЕЙФЕ и КРАУС, мне было также указано, что если представится возможность, я должен совершить террористический акт и против других членов советского правительства.

Вопрос: — Против кого именно?

Ответ: — Против В. М. МОЛОТОВА, Л.П. БЕРИЯ и Л.М. КАГАНОВИЧА. Причем для осуществления террора против них, я должен был руководствоваться теми же указаниями, какие мне были даны ГРЕЙФЕ и КРАУС в отношении осуществления террористического акта против И.В. СТАЛИНА».