Покушение на убийство

Сара переходила от одной вырезки к другой, пока не убедилась, что прочла их все. Наконец она повернулась к Майклу, который, уже изучив информацию на стене, теперь сидел за столом Макгейла и листал тонкий кожаный ежедневник.

Она наблюдала, как его пальцы перелистывали страницы с такой скоростью, словно он знал, что ищет. Возможно, так и было. Как еще можно было объяснить, что в определенный момент его пальцы замерли на записи примерно в середине блокнота?

— Вот то, что мы ищем. — Майкл вышел из-за стола. Он показал Саре зажатую страницу.

Сара посмотрела, что там было написано. Четыре буквы — БГ и РМ — были записаны красным цветом на 11 утра 15 июля. Это ей ни о чем не говорило.

— Я не понимаю.

— Посмотри на дату здесь, — сказал Майкл, — а затем — на даты газетных вырезок. Имей в виду, что на этой стене — все, что Макгейл считал важным. Начиная со смерти его семьи и дальше.

Сара последовала за Майклом обратно к стене, пока тот продолжал объяснять:

— Итак, у нас есть статьи о ресторане в ноябре. И каждый последовавший за этим теракт. Все на стене. Все растут из центра. Никаких упоминаний о чем-либо, кроме терроризма. Никакого интереса к чему-либо или кому-либо другому. А потом… — Майкл ткнул пальцем в довольно нейтральный заголовок, — … он начинает зацикливаться на Матьюсоне.

Сара снова посмотрела на вырезки. Вспомнила почти каждую деталь, прочитанную всего несколько минут назад. Но все равно ничего не поняла.

— Я до сих пор не понимаю, — сказала она, начиная терять терпение.

— Это потому, что ты не смотришь на общую картину, — ответил Майкл. — До 15 июля Макгейл был одержим каждым терактом, который приписывали либо ИРА, либо UVA. Целенаправленно интересовался только этим. И вдруг ни с того ни с сего он неожиданно начинает собирать статьи о Матьюсоне, которые вроде бы ни при чем. Смешивает их с историями о терроризме, даже когда нет очевидной связи.

— И?

— И мы знаем, почему Матьюсон тут, Сара. Даже если полиция не знает. Мы знаем, что Макгейл верил, что Матьюсон каким-то образом связан с атаками. Но это еще не все, о чем говорит нам эта стена, правда?

Сара снова посмотрела на вырезки. Приметила как можно больше деталей, прежде чем оглянуться на Майкла. Все еще не уверенная, она проследила за его взглядом к первой статье о Матьюсоне. И только в этот момент поняла смысл записи в ежедневнике.

— Дата, — сказала она ясно и четко, но больше для себя. — Первая вырезка о Матьюсоне датируется 17 июля. То есть почти семь месяцев спустя после гибели его семьи. Семь месяцев с тех пор, как он стал одержим.

— Именно. Семь месяцев — и за это время он ни разу не упоминает Матьюсона. Значит, в то время он еще не подозревал о том, что политик в этом замешан. Но потом вдруг Матьюсон выходит на первый план, становится навязчивой идеей. Без какого-либо ясного объяснения. Кроме…

— …даты, — без колебаний закончила мысль Сара. — Матьюсон появляется на радаре Макгейла через несколько дней после его встречи с БГ и РМ. Встречи настолько важной, что он записывает ее в пустой ежедневник.

Майкл улыбнулся. Сара вошла в курс дела. Теперь им нужно было применить полученную информацию.

— Итак, кем бы ни были эти БГ и РМ, — начал Майкл, — возможно, они подтолкнули Макгейла к его убеждению о причастности Матьюсона. И, если это так, значит, они следующие части этой головоломки.

— Безусловно. — Сара кивнула, — Если это так.

— Согласен, это «если» с очень большой натяжкой. Но это единственная зацепка, которая у нас есть на данный момент.

— Верно, — сказала Сара, оглядываясь на ежедневник. — Но эти инициалы, БГ и РМ, — этого ведь мало, чтобы продолжать, правда?

— Правда, если бы, кроме них, у нас ничего не было, — ответил Майкл. — Но, возможно, у нас есть кое-что еще. Я думал о том студенте, который вывел Макгейла из… — Майкл замолчал. Его взгляд устремился к открытой двери в кабинет.

Сара открыла рот, чтобы что-то сказать, но его поднятая ладонь заставила ее замолчать.

Майкл постучал себя по уху — сигнал к тому, чтобы прислушаться. Затем он беззвучно сказал:

— Лифт.

Саре потребовалось всего мгновение, чтобы понять. Она тоже прислушалась и поняла, что Майкл был прав.

В тишине безошибочно раздавался звук стареющего подъемника, который безуспешно пытается заработать. Теперь Сара поняла, зачем Майкл поставил ту мусорную корзину в дверях лифта. Выведя его из строя, он обеспечил их предупредительным сигналом и возможностью отступить.

Сара почувствовала, как у нее от страха свело живот. Ее преследовало яркое воспоминание об их недавнем жестоком столкновении.

— Кто это, Майкл?

— Я не знаю, — ответил он. — Но кто бы это ни был, нас разделяет шесть лестничных пролетов. Так что хватай что-нибудь тяжелое — и за мной.

Сорок три

Грэм Арнольд преодолевал каждый из шести пролетов с большой осторожностью. Он проклинал тот шум, который наделал механизм сломанного лифта. Их инструкции были четкими: не стоит недооценивать цель. Увидев, с какой легкостью адвокат вошел в охраняемое здание и отключил сигнализацию, Арнольд начал воспринимать это предупреждение серьезно.