Пол и характер

Неразрешимую загадку представляет вопрос, почему именно женщина, а не иное существо, служит предметом любви, стремящейся к обоготворению (исключение составляет «любовь к мальчикам», но и в ней возлюбленный превращается в женщину). Не слишком ли смела будет гипотеза, которую молено было бы вывести для объяснения этого явления?

Вероятно, при вневременном эмпирическом акте создания человека мужчина взял себе одному все божественное – душу; разумеется, мы не в состоянии объяснить, в силу каких побуждений это могло так случиться. Это преступление против женщины он искупает страданиями любви, в которой он старается возвратить женщине отнятую у нее душу, так как чувствует себя виновным в похищении этой души. И именно перед любимой женщиной это загадочное сознание вины угнетает его сильнее всего. Безнадежность попытки возвратить душу, имеющей целью искупить свою вину, может объяснить, почему не бывает счастливой любви. Этот миф мог бы послужить недурной темой для драматической мистерии, но он слишком далеко выходит за пределы и научно-философского исследования.

Все вышеизложенное объясняет нам, чего женщина не хочет. Необходимо еще доказать, что составляет ее глубочайшее стремление и насколько это стремление противоречит стремлению мужчины.

Глава XII Сущность женщины и ее смысл во вселенной

Анализ оценки женщины уходит все глубже; постепенно мы должны были отказать ей во всем благородном, возвышенном, великом и прекрасном. В этой главе мы сделаем последний шаг в этом направлении. Но, во избежание всяких недоразумений, я хочу здесь же сделать одно замечание, к которому вернусь еще впоследствии: я совершенно чужд желания оправдать азиатскую точку зрения исследования женщины. Кто внимательно следил за изложением моих мыслей о той несправедливости, которую заставляют терпеть женщину сексуальность и далее эротика, тот поймет, что эта книга далее не представляет из себя защитительной речи в пользу гарема, что она остерегается необходимую строгость приговора обесценить требованием такого проблематического наказания. Не веря в моральное и интеллектуальное равенство мужчины и женщины, молено все же требовать для них равноправия. Молено, не рискуя быть заподозренным в непоследовательности, отбросить все жестокое в отношении к женщине и в то же время признавать огромную космическую разницу меледу сущностью мужчины и женщины. Нет ни одного мужчины, в котором не скрывалось бы нечто сверхчувствительное, который не был бы добрым; но нет ни одной женщины, о которой молено было бы сказать то же самое. Как бы низко ни стоял мужчина, он все же бесконечно выше самой возвышенной женщины; настолько выше, что не может быть речи о сравнении, о сопоставлении; но, тем не менее, никто не имеет права притеснять и угнетать женщину, даже низко стоящую. Справедливость требования равенства перед законом не может заставить знатока человеческой души отрешиться от убеждения, что между полами существует самая диаметральная противоположность. Насколько поверхностными психологами (не говоря уже о проникновенном взгляде социалистических теоретиков) являются материалисты, эмпиристы и позитивисты, видно из того, что именно в среде их есть мужчины, утверждающие существование прирожденного психологического сходства между мужчиной и женщиной.

Но я считаю себя гарантированным от смешивания моих взглядов на женщину с доморощенными взглядами П. Ю. Мебиуса – их можно приветствовать только как храбрую реакцию на господствующее общее течение. Женщина не «физиологически слабоумна», и я не согласен видеть в выдающейся женщине явления вырождения.

С моральной точки зрения, следует признать в таких женщинах противоположность вырождению, то есть прогресс и победу, и приветствовать их, так как они гораздо мужественнее всех других; с биологической же точки зрения, они настолько же представляют явление вырождения, как и женственный мужчина (если к нему не применять этической оценки). Промежуточные же половые формы суть вполне нормальные, а не патологические явления в ряду существующих организмов, и появление их не доказывает еще физического декаданса.

У женщины нет ни острого, ни высокого, ни глубокого, ни прямого ума, она, скорее, представляет полную противоположность всему этому; как мы могли видеть до сих пор, она как целое есть отрицание всякого смысла, она – бессмысленна. Но это еще не слабоумие (в том смысле, как понимает это слово немецкий язык) в смысле неспособности ориентироваться в практических явлениях. Наоборот, «Ж» гораздо равномернее и искуснее, чем «М», проявляет хитрость, расчетливость, «смекалку» во всех случаях, когда дело касается достижения близких ей эгоистических целей. Женщина никогда не бывает настолько глупа, как может быть иногда мужчина.