Пол Маккартни. Биография

В “батлинзовском” кемпинге в Файли среди “красных мундиров”, как называли персонал, отвечавший за развлечения, был муж двоюродной сестры Пола и Майкла, веселый и энергичный усатый человек по имени Майк Роббинс. Роббинсу, как раз когда они там находились, было поручено вести местный этап национального конкурса талантов, спонсируемого газетой People и обещавшего “денежные призы размером больше пяти тысяч фунтов”. Пол, который теперь не расставался с гитарой, записался участвовать вместе с Майклом под названием “Братья Маккартни” – в подражание американскому вокальному дуэту братьев Фила и Дона Эверли.

Представление несколько подпортил младший “брат Маккартни”, который как раз накануне поездки сломал руку в скаутском лагере и до сих пор ходил во внушительных размеров гипсе. Парочка спела эверлиевский хит “Bye Bye Love”, затем Пол сольным номером исполнил “Long Tall Sally” Литтл Ричарда. Поскольку они по возрасту не подходили под условия конкурса, их дисквалифицировали, и даже родственник – “красный мундир” не смог им помочь. В качестве утешения, уйдя со сцены, они обнаружили, что приобрели поклонницу – девочку из Халла по имени Анджела. Правда, оказалось, что ее благосклонность снискал вовсе не Пол, а его травмированный братец.

Что касается первого публичного выступления Пола в составе Quarrymen, то оно состоялось только 18 октября, когда они играли в зале “Нью-Клабмор-холл” в районе Норрис-Грин. Увы, оно оказалось полной противоположностью его звездному часу на празднике в Вултоне. Джон поручил ему инструментальное соло на “Guitar Boogie” Артура Смита – ерунда для виртуоза, способного одновременно играть и петь “Twenty Flight Rock”. Однако где-то в середине у Пола свело пальцы, и вещь была запорота напрочь.

На этом этапе Quarrymen, если им везло, удавалось получить ангажемент два или три раза в неделю в каком-нибудь из множества полугородских поселений, составляющих ливерпульскую метрополию. Они добирались до места в двухэтажном автобусе, держа гитары и стиральную доску на коленях, а ударную установку Колина Хэнтона сваливали в багажный уголок под лестницей.

Местом выступления обычно становился муниципальный или церковный зал, на сцену которого 30 лет назад отец Пола вполне мог выводить свой Jim Mac Jazz Band. Устроителем неизменно оказывался мужчина в возрасте с зачесанными назад волосами и бьющим в нос лосьоном для бритья, который ненавидел всю эту молодежную музыку и просто хотел успеть заработать в оставшееся ей – вне всяких сомнений – короткое время. Quarrymen редко получали больше чем пару фунтов на всех, нехотя отсчитываемых в полукронах, шиллингах, пенсах и даже полупенсах. Некоторые устроители давали им, как в школе, письменные отчеты о выступлении с оценками, и каждый цеплялся за малейший предлог, чтобы недоплатить, а то и вовсе оставить их ни с чем.

Аудитория Quarrymen состояла из девочек-подростков в по-старомодному взрослых широких платьях и кардиганах, с профессиональной или домашней завивкой на голове, которые покачивались в танце с мальчиками, по-прежнему не носившими ничего более смелого, чем блейзеры и серые фланелевые брюки. И танцующие, и музыканты то и дело посматривали на дверь на тот случай, если вдруг нагрянут страшные Гарстонские Теды – как какие-нибудь пьяные ковбои из вестерна, на всем скаку врывающиеся в беззащитный городок, чтобы устроить пальбу по всему живому. Помимо этих заведений, им иногда доводилось играть в гольф-клубах, на фабричных танцах, на частных вечеринках (за бесплатное пиво и кормежку) и даже один раз на бойне.

После концерта музыкантов, как правило, поджидала избранная группа поклонниц, готовых целоваться, тискаться и даже, если очень повезет, прижавшись к стенке, “сделать это стоя”. Этого Джону никогда не бывало много – он, казалось, имел неутолимый сексуальный аппетит и похвалялся тем, что один раз мастурбировал девять раз за день (тем самым проспорив Питу Шоттону насчет своей способности достичь двузначного числа).

Джон был лидером Quarrymen не только на сцене, но и в регулярных мастурбационных сеансах, которые обычно проходили дома у Найджела Уолли и к которым Пол теперь тоже был допущен. Участники устраивались в креслах, выключали свет, после чего каждый дрочил самостоятельно, при этом возбуждая себя и соседей выкрикиванием имен тогдашних секс-богинь вроде Джины Лоллобриджиды или Брижит Бардо. Часто в самый ответственный момент Джон мог испортить общий настрой криком: “Уинстон Черчилль!”

“Когда Пол пришел в группу, все стало меняться… но не за один день, – вспоминает Колин Хэнтон. – Пол мыслил трезво. Он с самого начала понял, что Джону нравилось видеть себя главным, но Джону еще было нужно, чтобы Пол научил его настоящим гитарным аккордам, – тогда можно было начать играть больше рок-н-ролльного материала. Полу было ясно, что Джон занимал в группе первое место и что добиваться своего нужно деликатно”.