Пол Маккартни. Биография

Во время одного особенно жестокого противостояния на распорядителя охоты Тони Перси — человека, отвечавшего за свору из 140 гончих, — напали с киркой. Сброшенный с лошади, он получил травму позвоночника, в результате которой с его карьерой наездника было покончено. Позже Перси открыл на Хай-стрит в Писмарше седельный магазин с собственным шорником Китом Лавджоем, который изготавливал на продажу элитную экипировку для верховой езды. Маккартни — позиция которых в отношении прав животных пока не распространялась на кожу — стали его частыми клиентами. Дочь Перси Натали, которой тогда было двенадцать лет, вспоминает, как Линда заказывала у них для Пола уздечку темно-коричневой кожи с вырезанными ромбами.

Для Натали он был божеством, с которым она редко осмеливалась заговорить, но которое было неизменно доброжелательным. Ее лучшая подруга Люси жила недалеко от Хог-Хилла, и девочки часто прокрадывались к мельнице и подслушивали музыку, доносящуюся из студии, где могли гостить кто угодно: от Эрика Клэптона до Роджера Долтри из The Who. Однажды, когда она ехала верхом по Скул-лейн на конную выставку, сзади внезапно появился Пол за рулем синего «мерседеса» — настолько широкого, что автомобиль занимал весь проезд. Он не пытался ее обогнать и вообще не демонстрировал никаких признаков нетерпения, просто сбавил скорость вровень с шагом ее лошади и включил аварийные огни, чтобы предупредить другие машины, — по сути сыграл роль провожающего, пока Натали не достигла нужного ей поворота.

Преданность Линды своим детям была абсолютной, но главной ее заботой было защищать Пола — если не от физического вреда, то от чужой корысти. «Люди всегда пытались что-нибудь с него поиметь, — вспоминает его приятель Дэвид Литчфилд. — Часто те, кого ты бы мог заподозрить в этом в самую последнюю очередь».

«Однажды их „ламборгини“ привезли в MPL после какого-то мелкого ремонта. Пол отказывался принимать машину, пока ее не проверит Линда. В приемной стоял сплошной крик, и мы увидели, что она ругает парня-доставщика на чем свет стоит. Она обнаружила, что за время пребывания в мастерской кто-то снял с машины новые покрышки и поставил на их место четыре старые, наполовину вытертые».

«Я потом говорю Полу: „Если кто-нибудь захочет тебе навредить, Линда, наверное, ему уши оторвет, да?“ Он рассмеялся и говорит: „Уж это точно“».

Глава 40 «Почти идеальный образец того, что можно назвать „некино“»

В июне 1982 года Полу исполнилось сорок лет. Эта не слишком радостная веха была отмечена двумя важными переменами в его жизни: он бросил курить (правда, только табак) и занялся живописью.

Пол всегда был самым художественно активным членом Beatles — долгое время гораздо более активным, чем Джон, — и часто рисовал: например, делал наброски первых костюмов группы или придумывал обложки для Sgt. Pepper, Abbey Road и всех альбомов Wings. Однако к живописи его отношение оставалось таким же, как во времена, когда Джон был студентом художественного колледжа, а он — простым школьником, чирикавшим в тетради смешные картинки: он считал, что заниматься этим могут только те, кто получил специальное образование.

Избавиться от этого долго властвовавшего над ним суеверия помогло знакомство с величайшим современным художником Америки Виллемом де Кунингом — другом семьи Истманов и их соседом по Ист-Хэмптону. «Билл» был человеком на редкость простым и неприхотливым — работая в своей высокой, просторной студии, он часто ходил в одних старых шортах. В отличие от большинства абстракционистов, он не имел ничего против, когда его спрашивали, что «значат» его произведения, и его объяснения редко отличались сложностью. Однажды Пол, набравшись мужества, поинтересовался, что представляет собой некий фиолетовый силуэт.

Де Кунинг, приглядевшись к пятну, ответил: «Кто его знает. Но похоже на диван, да?»

Как-то летом Маккартни сняли собственный дом на Лонг-Айленде и обнаружили, что владельцы забрали все картины, оставив после себя множество уродующих стены крюков. Чтобы их закрыть, Пол купил набор масляных красок и намалевал несколько в основном одноцветных холстов. Никогда раньше не имевший дела с маслом, он не знал, как долго оно сохнет; когда две недели спустя срок аренды подошел к концу, его полотна все еще оставались сырыми, и чтобы забрать их домой, пришлось сооружать специальный ящик.