Пол Маккартни. Биография

«Даже те, чьи визиты на Гласто исчисляются двузначным числом, — писал NME, — никогда не видели, не слышали и не ощущали такой любви, которая охватила толпу в этот вечер». Журнал планировал поставить на обложку следующего номера фотографию Oasis, но теперь поспешил заменить ее на портрет Пола. Газета Guardian посчитала его старомодно хипповские реплики со сцены досадным недоразумением, однако не могла предъявить никаких претензий к музыке, завершив рецензию словами: «если б хотел, он мог бы исполнять трюки с пенисом — лишь бы следом за ними шла „Eleanor Rigby“».

По любым меркам не было другого такого поп-исполнителя, который бы в этот момент пользовался в мире таким спросом и вызывал такое обожание. И все же когда он оказывался на сцене вместе с женой, то почему-то все чаще и чаще ускользал из фокуса всеобщего внимания. Осенью того года лондонский журнал Sunday Times Magazine инициировал самое доскональное на тот момент расследование прошлого Хэзер, которое было поручено Расселу Миллеру — прославленному репортеру, ранее по заданию журнала бравшего у Пола интервью перед премьерой «Ливерпульской оратории».

Работая над материалом, Миллер посетил четвертую ежегодную благотворительную акцию Adopt-A-Minefield, которую устраивала чета Маккартни и которая проходила в октябре в лос-анджелесском отеле «Сенчури Плаза». На торжественное представление с билетами по тысяче долларов собрались ведущие голливудские звезды, такие как Майкл Дуглас с Кэтрин Зета-Джонс, Джек Николсон, Розанна Аркетт, Энди Гарсия. Пол вместе с Нилом Янгом отвечал за развлекательную часть. Однако от начала до конца, как потом написал Миллер, «это было шоу Хэзер».

Выступавшие один за другим чествовали ее самыми высокопарными словами («Называть ее моим другом — большая честь…», «Я преклоняюсь перед ее добротой и любовью…»). Два гигантских экрана демонстрировали кадры, в которых она навещала жертв ампутации в камбоджийских больницах. После этого, взойдя на трибуну, «со всей уверенностью международного дипломата, обращающегося к Организации Объединенных Наций» она зачитала продолжительную речь, в которой упоминания имен принцессы Дианы, Владимира Путина и Колина Пауэлла перемежались с призывами к победе демократов на предстоящих президентских выборах и упреками в адрес собравшихся знаменитостей («ваш брат», как она их называла) за то, что до сих пор не смогли посадить женщину в Белый дом.

Дальше она на время фактически узурпировала роль ведущего благотворительного аукциона, которую вообще-то исполнял телезвезда Джей Лено: сперва пустив с молотка собственное платье от Valentino, а затем оттеснив Лено от микрофона, чтобы предложить залу делать ставки на ее трусики. В мешочках с подарками под каждым сиденьем участников ждал экземпляр ее переизданной автобиографии «Один только шаг», а также журнал с ее большим интервью.

Когда Пол с Нилом Янгом наконец вышли играть, это обеспечило некоторую компенсацию за тысячедолларовые билеты — однако, по ощущению многих, совсем недостаточную. «Я бы, наверное, не стал раскошеливаться, — заметил один из недовольных гостей, — если б знал, что буду два часа слушать миссис Маккартни и только сорок пять минут — ее мужа».

На следующий месяц в Sunday Times Magazine вышла статья Расселла Миллера о Хэзер, озаглавленная «Эта девушка не может иначе». В ней убийственно невозмутимым тоном хроникера рассказывалось о том, «как этой бывшей модели постепенно удалось занять место в кругу ангелов между принцессой Дианой и матерью Терезой». Среди прочего Миллер приводил сведения о мужчинах, которых она якобы околдовывала, а затем бросала до встречи с Полом, о сомнительных знакомствах, которые она иногда заводила, и о множестве случаев, когда ее версия событий расходилась с действительностью.

Особенно сосредоточившись на ее по-диккенсовски трудном детстве, из которого она, по ее словам, вынесла желание помогать другим, Миллер обнаружил противоречия, на которые раньше никто не обращал внимания. Например, школьная подруга, с которой она в семилетнем возрасте якобы оказалась похищенной учителем-извращенцем, назвала ее рассказ «сильным преувеличением» и, более того, недавно подала на нее иск с обвинением в нарушении неприкосновенности частной жизни.

Подорванным, словно на противопехотной мине, теперь выглядел и миф, связанный с самым драматичным и провоцирующим жалость публики эпизодом ее судьбы. Согласно обеим ее автобиографиям, в тринадцать лет она убежала из дома и стала скитаться без гроша в кармане. Однако расследования Миллера показали, что в то время, когда Хэзер должна была работать на передвижной ярмарке и ночевать в картонной коробке, она, как и положено всем детям, ходила в школу вместе с сестрой. Позже она прокомментировала это расхождение, объяснив, что благодаря стараниям матери ее держали в списке учеников, хотя фактически на занятиях она не появлялась.