Пол Маккартни. Биография

Пол выступил со встречным предложением, суммарно составляющим около 15 миллионов фунтов: он отдавал ей Энджелз-Рест (дом на побережье в Хове), сельский дом в Пинс-Вуде, а также дома Фионы и Сони. Вдобавок он был готов заплатить «отдельную компенсационную сумму» при условии, что ему будут возвращены «определенные произведения искусства» (написанные им картины, украшавшие стены Энджелз-Реста). Для Беатрис, помимо ее школьных сборов, медицинского страхования и «разумных дополнительных расходов», он выделял 35 тысяч фунтов в год плюс 20 тысяч на няню, каковые выплаты должны были поступать до первого из двух событий: либо ее семнадцатилетия, либо окончания школы. Также он брал обязательство оплачивать охрану для нее и ее матери в течение двух лет, но не более 150 тысяч фунтов в год.

Его адвокаты настаивали, что в данном случае не может быть применена практика дележа супружеских активов на основании вклада жены в успех мужа. Он был чрезвычайно богат до встречи с Хэзер, и их отношения продолжались недостаточно долго. Вообще, одним из камней преткновения был вопрос о том, сколько лет насчитывала их совместная жизнь: четыре или шесть. Если по мнению Хэзер она началась с марта 2000 года, когда Пол купил Энджелз-Рест, то для него надлежащей точкой отсчета была их свадьба в июне 2002 года.

Каждая сторона обвиняла другую в недостойном поведении и в том, что документ со встречными претензиями Хэзер и всеми содержащимися в нем сенсационными обвинениями попал на факсы информагентств в октябре 2006 года. Она по-прежнему утверждала, что Пол третировал ее морально и / или физически, злоупотреблял наркотиками и алкоголем, вел себя ревниво и по-собственнически, не проявлял должного внимания к ее инвалидности и не обеспечил ей необходимую безопасность и защиту от СМИ. Он в ответ утверждал, что ее «утечки, измышления, нарушения конфиденциальности» с момента их разрыва были частью «планомерной кампании, имеющей целью изобразить себя жертвой, а его — лицемером и чудовищем» и сами по себе могут расцениваться как акт насилия.

Все пять дней слушаний на Стрэнде собирались толпы. Хэзер приезжала в черном внедорожнике с тонированными стеклами, вслед за белым автофургоном, который использовался, чтобы заслонять ее от фотографов. Ее сопровождала свита из пяти человек: трое «друзей Маккензи» плюс голливудский мастер-косметолог и ее личный тренер Бен Амигони.

Пол подчеркнуто вел себя иначе: без какой-либо видимой охраны он не спеша проходил сквозь готическую арку главного входа, улыбаясь и то помахивая публике рукой, то показывая поднятые большие пальцы.

Хэзер в брючном костюме-тройке и рубашке персикового цвета начала свое выступление перед судьей Беннетом с показа короткого видеофильма о преследовавших ее фотографах — часто в мчащихся на большой скорости и кое-как управляемых машинах вроде тех, что загнали до смерти принцессу Диану в парижском подземном тоннеле. В конце фильма имелась даже авария, однако в нее попала не она, а один из папарацци. К сожалению, это происшествие стало метафорой большей части ее последующих свидетельских показаний.

Целью Хэзер было доказать, что в момент встречи с Полом ее карьера модели, благотворительная деятельность, ведение телепередач и публичные выступления делали ее знаменитостью почти наравне с ним (в доказательство чего у нее с собой имелась толстая папка с надписью «письма фанатов»). К тому же она располагала значительными собственными средствами благодаря продажам автобиографии и спонсорским сделкам: у нее была своя лондонская квартира в пентхаусе на Пикадилли, две машины, водитель и активы стоимостью в два-три миллиона фунтов. В один удачный год она заработала миллион фунтов всего лишь за четырнадцать дней работы. С началом супружеской жизни с Полом, по ее словам, он занял по отношению к ней позицию «сдерживания», и в результате ее карьера пошла на спад. Именно поэтому она заслуживала компенсацию за «потерю возможностей для карьерного роста», которая была бы к тому же «соразмерна статусу жены кумира и матери его ребенка».

Встречные вопросы облаченного в шелковую мантию Николаса Мостина заставили ее скорректировать оценку своих домаккартниевских активов и сообщить, что два-три миллиона фунтов лежали у нее в банке. Ее попросили подтвердить это банковскими выписками, но она не смогла предложить ничего такого, объяснив, что до 90 % ее заработка сразу же перечислялось поддерживаемым ею благотворительным организациям. Опять же, никаких подтверждающих документов, например писем с излияниями благодарности, представлено не было.