Полдень в пути

САГА О ЖУРНАЛИСТЕ

Событья зовут его голосом властным:
Трудись на всеобщее благо!
И вот человек переполнен огнем,
Блокноты, что латы, трепещут на нем —
И здесь начинается сага.

Темнокостюмен, как редут,

Сосредоточен, как скелет,
Идет: ему коня ведут,
Но он берет мотоциклет —
И здесь начинается сага.

Газеты, как сына, его берегут,

Семья его — все города,
В родне глазомер и отвага,
Он входит на праздник и в стены труда —
И здесь начинается сага.

Он — искра, и ветер, и рыцарь машин,

Столетья кочующий друг,
Свободы охотничья фляга.
Он падает где-нибудь в черной глуши,
Сыпняк или пуля, он падает вдруг —
И здесь начинается сага.

ДОЖДЬ

Работал дождь. Он стены сек,
Как сосны с пылу дровосек,
Сквозь меховую тишину,
Сквозь простоту уснувших рек
На город гнал весну.

Свисал и падал он точней,

Чем шаг под барабан,
Ворча ночною воркотней,
Светясь на стеклах, в желобах,
Прохладных капель беготней.

Он вымыл крыши, как полы,

И в каждой свежесть занозил,
Тут огляделся — мир дремал,
Был город сделан мастерски:
Утесы впаяны в дома.

Пространства поворот

Блестел бескрайнею дугой.
Земля, как с Ноя, как сначала,
Лежала спящей мастерской,
Турбиной, вдвинутой в молчанье.

ПОВСЮДУ РАННЕЕ УТРО

Свет льется, плавится задаром
Повсюду, и, в себя придя,
Он мирным падает пожаром
На сеть косящую дождя.

Прохожий, как спокойный чан,

Что налакался пива вволю,
Плывет по улице урча,
Инстинкта вверенный контролю.

Мечты рассол в кастрюлях сна!

Скользит с глубоким постоянством
Такого ж утра крутизна
Над всей землей доокеанской.

Но дождь немарный моросит,

Пока богатый тонко спит.

Но цепенеет серый двор,

Лоскутья лиц. Трубач играет.
Постыло лязгает затвор
И пулю в череп забивает.

Он может спать, богач, еще.

Смерть валит сыновей трущоб.

Еще толпится казни дым

От Рущука до Трафальгара,
И роет истина ходы
В слоях огня и перегара,—

Но льется утро просто так,

Покой идет из всех отдушин,
Пусть я мечтатель, я простак,
Но к битвам неравнодушен.

РАВНОВЕСИЕ