Полдень, XXI век, 2003 № 04

А самым действенным пистоном было: продавать или поставлять в кредит (частенько — безнадежный) всем тем, кто в противоположном лагере стремился к независимости, вооружения, технологически равные вооружениям колонизаторов. Борьба пошла баш на баш. И держать колонии в узде сразу сделалось немыслимо накладно и хлопотно. И чрезмерно жертвенно. Какое-то время метрополии, не поняв еще, в чем дело, порыпались было, умываясь кровью, — и уныло смирились (прямого сопряжения территорий не было, границам метрополий грядущий хаос в отпускаемых колониях не угрожал — поэтому операции отделения прошли относительно безболезненно). Не появись во Вьетнаме советские ракеты, американцы заправляли бы там сейчас, как в какой-нибудь Панаме. Может, даже канал бы какой полезный прокопали насквозь. С другой стороны, не потеки через пакистанскую границу «стингеры» и прочая наукоемкая прелесть, году в восемьдесят втором в Кабуле уже заседал бы республиканский ЦК КПСС — и не было бы десятилетий гражданской войны, не было бы никаких талибов, никакого геноцида, целехоньки бы стояли на радость богатым туристам и бедным ученым Будды в Бамиане…

Отнюдь не всем освобождающимся колониям капиталистического лагеря СССР успел щедрой рукой сеятеля насыпать в закрома танки и зенитки. Но уже сама возможность того, что это вполне возможно, только повод дай, сильно смиряла гордыню метрополий и заставляла их чесать в затылке, подсчитывая возможные потери.

На наших глазах, буквально в последние годы, если не месяцы, ситуация изменилась радикально.

С одной стороны, оружие стало качественно более эффективным по сравнению даже с семидесятыми годами двадцатого века, и вдобавок — куда более дорогим, отнюдь не всем странам по карману. Фактически возвращаются времена, когда военная мощь нескольких считанных держав превышает мощь всех остальных настолько же, насколько британские броненосцы и пулеметы «максим» были могущественней новозеландских пирог и копий каких-нибудь кенийцев. С другой стороны — противостояние двух лагерей кончилось. Альтернативного поставщика сопоставимых военных машинок теперь неоткуда взять, лафа прекратила течение свое.

Просто прибирать к рукам территории и ресурсы «неудавшихся стран», а затем безраздельно капитанствовать в их экономике может вновь оказаться проще и выгоднее, нежели налаживать с ними хоть какое-то подобие взаимовыгодной торговли. А чего не сделаешь ради выгоды!

Это значит, что в мире вновь, как два-три века назад, возникли предпосылки для образования колониальных империй. Именно колониальных.

Предпосылки, конечно, не более чем предпосылки. Приведут они к реальному повороту колеса истории вспять или нет (впрочем, можно назвать это восхождением на новый виток исторической спирали, и тогда сразу захорошеет), будет зависеть от многих иных факторов. Но уже сам по себе факт их появления не может не настораживать. Потому что и впрямь: ЧЕГО НЕ СДЕЛАЕШЬ РАДИ ВЫГОДЫ?

И вот тогда мы поговорим о термине «империя» сызнова. И опять попробуем сравнить империю, скажем, с демократией…

Гейб Чойнэрд Долгая дорога в никуда

Пять заплутавших десятилетий

Постмодернистская нереалистическая проза при Новом Порядке Нового Мира, как мы сюда попали, как мы заплутали по пути и, наконец, как нам возвратиться домой

Типа эссе

При вратах города, что зовется Фантастика, всегда ошивались младотурки, бряцающие мечами по щитами, и требующие, чтобы их впустили.

Каждые десять лет или около того, с заветной поры Золотого века туманных сороковых-пятидесятых годов, новое движение опустошает улицы Города, все из себя революционное, готовое пролить реки крови на мостовые. И каждый раз революционеры в конце концов одерживают верх над Старой Гвардией. И каждый раз революционеры получают трон, поднимают свой флаг и продолжают дискутировать: что же делать теперь, когда они-таки завоевали Город.

У некоторых, типа Новой Волны, были размытые цели и задачи: прорыв фантастики в мэйнстрим, вызов жесткому и скучному стандарту литературного мастерства своими чудесными глюками. Другие, как, например, Киберпанки, просто хотели завалить Старую Гвардию из революционного энтузиазма, желания внушить фантастическому сообществу свои панковатые страхи и идеалы.

И тем не менее… ничего, в сущности, не изменилось.

В обоих вышеописанных движениях писатели бичевали коммерциализированную фантастическую прозу и мириады субжанров. По существу, битва всегда велась между литературностью и продавабельностью, Хорошими Вещами и Стартрековыми Вещами. Пять десятилетий мятежа и контрреволюции, цикл вечный, как Феникс. И каждый раз, с восстановлением у власти каждой кровавой хунты, революционеры верят, что они победили, тогда как Стартрековцы обрастают все новыми союзниками, Старворзнивками, поклонниками Buffy, Dungeons & Dragons и тыпы…