Полдень, XXI век, 2008 № 12

— Пока лежат мертвецы!

— Пока мы лежим! — дружно подхватили мои собутыльники.

И я проснулся.

Надо мной стоял Саша. В сумерках его лицо опять отливало зелёным.

— Да что с тобой! — испуганно произнёс он. — Опять орал, как резаный.

— Выпить хочешь? — спросил я, чувствуя, как во мне всё каменеет от нарастающего бешенства.

— Хочу! — с готовностью подтвердил он.

Я бросился на него снизу вверх, используя элемент неожиданности. Однако силы тут явно были неравны, через несколько секунд я побрёл в ванную с разбитым носом и распухающей левой бровью. Саша сопровождал меня с нытьём на тему того, что вот он ничего не понимает, и что он вроде ж ничего такого мне не сделал, и что мы ж друзья…

За завтраком я попытался вкратце донести до него события последних двух дней. Он слушал меня внимательно, не перебивая, что для него редкость.

— По всему выходит, что пока покойники лежат в земле, до тех пор тебе спиртное не пить, — закончил я. — Но твое желание выпить так велико, что не даёт покойникам спокойно лежать в могилах. И они приходят! Ко мне!

— Не может быть!

А ведь не поверил. Хорошо же!

Я залез на антресоль и вытащил оттуда бутылку водки. У меня вообще-то там целый ящик. Как-то купил очень давно, готовился к свадьбе, да как-то не сложилось у меня.

Саша появление бутылки встретил восторженными воплями. Потом, открывая бутылку, он прошёлся опять по моим еврейским корням, типа — что ж ты от меня скрывал. И, уже налив себе стакан, спросил:

— Ты ведь не против? Я выпью?

Ничего он не понял.

— Ничего не выйдет, — попытался я его предупредить.

Куда там! Санёк махнул, не глядя, стакан и тут же выпал в осадок. Густой и творожистый. Несколько раз взмахнув руками в воздухе, будто гребя невидимыми вёслами, он вскочил, и тут же водка вместе с завтраком оказалась в раковине. Вот так!

— Ну что? — спросил я издевательски. — Как тебе?

Когда он чуть отдышался, то ответил:

— Не может быть! Это ж бабушкины сказки.

Но оказалось, что может! На протяжении рабочего дня Саша сделал три попытки выпить спиртного, и все они закончились ничем. Я, в свою очередь, старался не отходить от станка, мне не улыбалось встретить ещё каких-нибудь покойников. Странно, вот дожил до тридцати, а ведь сколько знакомых у меня умерло уже. Раньше я как-то и не замечал, что Смерть вот она, рядом ходит.

* * *

Я предложил сходить в кино. Саша предложил зайти к нему домой. После короткого спора пришли к выводу, что лучше в кино. Светка нас бы просто не пустила в квартиру, Сашины запои как минимум на неделю, а тут вдруг всего три дня.

Не люблю я комедии, меня от них в сон тянет. На двадцатой ужимке Джима Керри меня стало тянуть в сон, а на тридцатой я отрубился.

Но ненадолго.

Я думаю, что от моего крика содрогнулись все. Мне приснился Шарик, старый друг моего детства, этот пёс сопровождал меня везде на даче, где я отдыхал в далёком детстве. Его загрыз соседский пёс, который был выше по весовой категории, к тому же дело было ночью, и Шарик был посажен на цепь и лишён возможности уворачиваться.

Шарик был совсем небольшой собакой и поэтому никак не мог мне помочь в моём очередном кошмаре, в котором я медленно проваливался под землю, в мрак пропасти. Он скулил, тянул зубами за воротник, лизал мне лицо. В конце концов, когда уже земля стала смыкаться надо мной, я заорал, чтобы он бежал за помощью, и проснулся оттого, что перепуганный Саша тряс меня за плечи.

Вокруг раздавалась матерная ругань зрителей. Понять их можно, давно им никто так активно не портил удовольствие.

* * *

Домой возвращались в сумерках. Я всё время озирался вокруг себя, казалось, что вот из-за угла сейчас выйдет очередной труп, притворяющийся живым, и заведёт душевный разговор. А углов у нас в городе полно.

Саня, друг моего детства, брёл молча, не замечая моих мучений, и думал о чём-то своём. И вдруг остановился и сказал:

— Это получается, что пока я хочу пить, к тебе приходят твои родственнички?

— Да!

— А если не хочу — не приходят.

— Выходит так.

— А если я никогда не буду пить?

— Это не имеет значения. Мне кажется, что просто будет полегче. Ведь ты всё равно будешь иногда хотеть пить!

— Да! Но я обещаю тебе! Я больше никогда! Никогда! Не возьму в рот ни капли!

Лицо у Саши, освещаемое фонарём, было такое же, как в детстве, когда нас с ним в пионеры принимали.

— Сань, — обречённо ответил я. — Успокойся, сделай лицо попроще. Всё будет хорошо.

* * *

Меня разбудил звонок в дверь. Поглядев в глазок, я увидел Валерия. Не знаю ни его фамилии, ни отчества. Когда-то вместе работали на пекарне. Он электриком, я засыпщиком муки. Он иногда приходил ко мне в подвал, и мы с ним беседовали за жизнь.

Уволились мы с ним почти одновременно. Я ушёл на завод, точнее — меня выжили за строптивость характера, а он подался в бизнес.

Он не мог знать, мой адрес. Просто не мог!

— Вам кого? — я спросил вполголоса. Не думаю, что меня можно было услышать на лестничной площадке. Но он услышал.

— Серёга! Это ведь ты! — Валера поправил дужку очков и просительным голосом продолжил: — Выходи, разговор есть.

И у меня почему-то не было страха. Совсем! Ведь ко мне явно друг пришёл.