Полет бабочки. Восстановить стертое

Глядя, как лихо Кира управляется с автомобилем, я вдруг поняла, что и сама вожу машину. И не просто вожу, а именно так, как Кира — легко, словно играючи. И такой вдруг соблазн проснулся: попросить Киру, а вдруг разрешит хоть немного побыть за рулем. Удержалась. Потому что сама бы на месте Киры не разрешила. И было бы неловко. Вот если бы еще вспомнить, какая машина у меня была. Своя? Или мужа? Или… любовника?

Кира пересекла Платановую аллею и поехала в сторону морвокзала. Поднялись в гору и свернули к церкви, но в ворота Кира въезжать не стала, остановила машину в проезде между двумя оградами.

Вчера я уже была в соборе на отпевании, но даже разглядеть его толком не смогла, не до того было. А теперь стояла за оградой и смотрела. Справа — сам собор, высокий, белый, с коричневыми куполами и золотыми крестами, рядом — кипарисы, как зеленые свечи, низенький длинный белый домик с крылечком, слева — еще одна церковь, поменьше.

Я бывала здесь. Это точно. И не во время своих одиноких прогулок по городу. Где-то рядом проходила, но сюда ни разу не заглядывала. И все-таки раньше я бывала здесь. И… и вот та… как же это называется-то? Луковица, что ли? Короче, она стояла на земле. Ремонтировали, наверно. А еще, если пойти по этому проезду, то впереди будут ворота, а за ними — маяк. А левее, внизу — концертный зал. И еще — терраса, с которой видна набережная. Там можно стоять и смотреть на море.

— Пойдем, Мариша. — Кира толкнула калитку в ограде — не церковной, а той, что напротив. — Здесь у нас воскресная школа. — Она показала на небольшой, довольно обшарпанный двухэтажный дом. — А нам туда.

Мы спустились по каким-то ступенькам между заборами, прошли мимо одного частного дома, другого и оказались около страшноватого вида хибары. Кира достала ключ и открыла дверь.

— Ну, вот твои апартаменты. Хотя бы на время. А там — Господь управит. Сама понимаешь, у себя мы тебя не можем оставить — сами друг у друга на голове живем. А это домик моей сестры, она в Ростове, у дочки. Раньше следующей зимы не вернется.

— Спасибо вам огромное, — пробормотала я, с ужасом разглядывая хибару.

— Подожди спасибо говорить. Свет отключен. Плитка электрическая, так что готовить здесь ты не сможешь. Огонь открытый не зажигай, если загорится, уже не потушишь, это же не дом, а труха. Придется вечером в потемках сидеть. Вода только холодная, во дворе. Там труба с крантиком. Ну, туалет, сама понимаешь, тоже. Двери закрывай, здесь бомжи лазают постоянно. Что еще? Подушка, одеяло здесь есть, белье постельное я тебе взяла, вот, в пакете. Вещи свои грязные будешь отдавать мне, я буду стирать.

— Скажите, — я старательно разглядывала щель в половице, — зачем вы мне помогаете?

— Зачем? — растерялась и тут же рассердилась Кира. — Затем. Так надо.

* * *

— Денис, у нас опять неприятности.

На этот раз отец пришел к нему в кабинет сам — хмурый и осунувшийся.

— Что, опять какую-нибудь заразу заслали?

— Хуже. Финмониторинг.

— А что им надо? — удивился Денис. — У нас по этой части все в порядке: — деньги не отмываем, на богатых клиентов стучим исправно. Что еще-то?

— Стучим, выходит, неисправно. Тот загадочный переводик помнишь?

— Так там всего-то двадцать тысяч.

— А докладывать мы должны об операциях свыше 600 тысяч рублей. А это, грубо говоря, двадцать тысяч долларов, ну, чуть больше.

— А у нас меньше. К тому же не один перевод, а много мелких.

— Когда крупный перевод с одного счета на другой дробится на мелкие части, это сразу берется на заметку. Мы должны о таких случаях сообщать.

— Бред какой-то! — Денис с силой потер лоб. — Ну, объяснить надо, в чем дело. Что это хакерский налет, что никакого перевода на самом деле не было. И вообще, другие банки миллиарды баксов отстирывают и на Запад сплавляют, а тут каких-то поганых двадцать пять тысяч.

— Вот поди и объясни, — раздельно, едва ли не по слогам отчеканил Николай Андреевич. — Для тех, которые на бронепоезде, повторяю. Нас, Денис Николаевич, решили сожрать. Только и всего. На вон, газетку почитай на досуге. Между прочим, это не я тебе должен приносить, сам должен первым узнавать.

Николай Андреевич закурил, глядя в окно, а Денис начал просматривать статью в довольно авторитетной финансовой газете. В начале, как принято, еженедельный рейтинг банков. Только если обычно они занимали стабильное место в начале второй десятки, то на этой неделе в рейтинг из двадцати пунктов не попали вообще. Дальше всем этим прыжкам и гримасам давалось разъяснение. Подозрения в отмывании денег, загадочные операции, смахивающие на помощь террористам, — это-то откуда взяли? Разумеется, обман клиентов в различных формах. И самые радужные перспективы — от невключения в будущую систему страхования вкладов до отзыва лицензии.

— Интересное кино. — Денис отложил газету. — У «Инвестсчета» лицензию отозвали, так они сорок процентов подотчетных операций утаили и двадцать с лишним миллиардов рублей обналичили. А у нас что?