Полет к солнцу (СИ)

— Не извиняйся, — оборвал он. — Ничего плохого тут нет. Ты волшебница, значит, летать для тебя в порядке вещей.

Послышались голоса, показавшиеся преувеличенно-громкими, из-за кустов вышло трое мальчишек, ровесников Альбуса, и прошлепали по камням мостовой к краю деревни, в луга. Альбус сморщился, узнав в них хулиганов, издевавшихся над котом. Что-то подсказывало ему, будто следует немедленно вступить в перепалку, и появилось неприятное чувство, до холодка в животе, но в эту минуту мать позвала их в дом: отец возвратился с ярмарки.

Следующий день выдался облачным и по-летнему душным. С утра все разошлись: у матери был срочный заказ в аптеке, отец выгнал коз пастись, Аберфорт убежал резать для корзин новые прутья. Дома остались только Альбус и Ариана, но общаться с сестрой сегодня не было желания, и Альбус, зевнув, прихватил какую-то книжку и полез на крышу.

В тот день у него вообще необъяснимо слипались глаза, и голова была тяжелая. Он думал, на крыше, на ветру, станет легче, но ничуть не бывало. Не успел Альбус почитать пару страниц, как глаза заболели, а в виске загудело. Он зевнул раз, другой, а потом решил, что, должно быть, не выспался за ночь. Спустившись по лесенке на чердак, Альбус растянулся прямо на полу под слуховым окном, положил голову на локти и задремал.

Его разбудили крики внизу. Голоса, кажется, детские. Выглянув в окно, мальчик прислушался.

— Как ты это делаешь?

— Я не знаю! Ай, не надо, ай! Помогите! Альбус!

Второй голос, девчоночий, был совсем слабый, едва слышный. Альбус замер, ухватившись за перекладину лестницы. Голоса доносились с заднего двора. Ариана… Он не знал, где Ариана была все это время.

— Альбус! — снова крикнули с улицы.

— Ари, я иду! — ответил он и понял, что его, скорей всего, не услышали: ветер дул не в ту сторону. Развернувшись, он хотел спрыгнуть с лестницы, но зацепился штаниной за гвоздь, врезался в пол и больно ударился. Очки слетели.

Наверное, он слишком долго приходил в себя после удара или замешкался, разыскивая очки… Во всяком случае, когда он вспомнит тот день, ему будет казаться, что он спешил, как мог, и он еще удивится: как успело случиться то, что случилось.

Когда он спустился с чердака и прибежал на задний двор, то увидел, как Ариана висит, привязанная за руки к забору, а Аберфорт, не пойми откуда взявшийся, дерется с тремя парнями — теми самыми, которых Альбус прогнал от кота и которых видел вчера. Живо подобрав горсть камешков, Альбус кинул в них и громко свистнул. Сработало: мальчишки остановились и обернулись к нему.

— Пап! — заорал Альбус в сторону дома. — Тут какие-то хулиганы напали на Аба и Ари!

«Поверят или нет? Их трое, нас, считайте, полтора. Можно, конечно, попробовать воспользоваться магией, но как бы не вышло, как тогда с котом. Ари ведь не может никуда убежать».

Мальчишки не уходили.

— Эй, пап! — Альбус еще раз обернулся к дому.

— Папашу зовешь, очкарик? — спросил самый рослый из них, рыжий и рябоватый. — А самому-то подраться не дано?

— Они Ари сжечь хотели! — крикнул Аберфорт, сжимая палку, которой, видимо, и отбивал удары до прихода брата. Альбус, стараясь не смотреть на поникшую фигурку сестры, переводил взгляд с одного противника на другого. «Те двое трусоваты. Рябой ими верховодит. Заставить бы его уйти, а они уберутся сами. Но как?»

— Сеструха твоя? — рябой кивнул в сторону Арианы. — Что-то не то она творит. Яблоки у нее сами собой пляшут… Ведьма, что ли?

Аберфорт догадался бросить палку и попытаться отвязать сестру. Альбус сфокусировал взгляд на заляпанных грязью башмаках рябого.

— Ведьма, спрашиваю? Что ж ты мне в глаза смотреть боишься? Или сам такой? А!

Выругавшись, рябой подпрыгнул, словно ему обожгло ноги, и упал. Два других — видимо, братья, оба черненькие, щуплые — попятились к забору.

— Да, я такой же, — процедил Альбус. — И наш отец тоже колдун, и если он тебя поймает, то принесет в жертву и скормит псам, а твои печень и сердце покрошит в зелья. Хочешь этого?

Он снова сфокусировал взгляд на ногах рябого, заставив того дернуться от боли. Заскулив, тот пополз к забору, потом подскочил, перелез и, шатаясь, побежал прочь. Чернявые рванули за ним. Альбус усмехнулся им вслед и поспешил за Аберфортом и Арианой, ковылявшими к дому.

Вместе братья провели сестру на кухню, усадили на табурет. Ариана подчинялась, словно не вполне осознавая, что происходит. Повернув ее лицо к окну, Альбус увидел, что губы у нее разбиты, а щека покраснела и распухла.

— Куда они еще тебя били, Ари? — строго спросил он. — Ты должна сказать.

Ариана только вздрогнула. Аберфорт подошел к ней с мокрым полотенцем:

— Давай умоемся, — он принялся аккуратно стирать с лица девочки кровь. — Вот так, и не бойся ничего. Ал их прогнал, а потом я все расскажу отцу, и он им накостыляет. Я ведь их узнал. Чернявые — сыновья пьяницы Спойлза, рябой — его племянник.

Ариана позволила себя умыть и выпила немного воды, но по-прежнему ничего не говорила. Вскоре пришел с пастбища отец.