Полет над пропастью

— Ох, и ладные они получились. Все белехонькие, ровные. Увез их мужик, в благодарностях чуть не утопил. Заплатил не скупясь. Руки не дрожали. Расстались с ним по-доброму. А через три дня вертается, вся морда красная, слова без мата сказать не может. И ко мне напрямик. Я диву даюсь, что стряслось? А он уже не говорит, рычит зверем:

— Теща сука отмочила козу! Мои лавки на погост увезла и вкопала. У могилы старого козла! Нет! Ты представляешь такой ферт? Я уже корефанов позвал в парилку, выпивона до усеру набрал. Приперлись мы, а лавок нет. Я озверел и тещу за жабры прижучил и говорю, мол, колись, старая жаба, куда мои лавки дела, где их затырила? Живо их сюда вороти покуда я тебя не урыл! А она мне в ответ:

— Целы они, только я их на погост определила, к могиле мужика своего. Думала, что ты первый раз в жизни для него постарался.

— Теща! Твою мать клопы в жопу грызли! Эти скамейки с изголовьями, такие у могил не ставят, курица безмозглая!

— А она мне отвечает, что изголовья снять можно. Иначе когда я соберусь другие, специально для тестя, заказать? Короче, сделай еще столик. И отстану от тебя с могилой…

— Чтоб ты там и осталась насовсем! Я ж на радостях и дивана не пожалею! — взвыл тот мужик и попросил сделать такие же лавки и столик, чтоб теща о погосте больше не зудела. Когда забирать приехал, хохотал, как псих. Говорил, что теща на кладбище почти прописалась, с утра до ночи там канает. Если б знал, давно б такие скамейки у меня заказал. Теперь в его доме тихо и спокойно стало, никто не шипит и никого не пилит…

— Во, детки пошли! Стариков живьем норовят урыть на погосте, не боятся, что сами старыми станут! — погрустнела Людмила, ее веселость сразу пропала. Что- то свое вспомнилось, о чем ни вспоминать, ни говорить не хотелось.

— Что делать, бабы? Вон мой брат Илья, пока дети с ним одной семьей жили, все нормально шло. А завели семьи, и пошло наперекосяк. Отца с мамкой до. нитки вытрясли. Когда взять стало нечего, вовсе забыли родителей. Даже на Пасху не навещали. Мать заболела, не проведали ни разу. Только на похороны объявились. Спихнули отца в стардом, продали квартиру, деньги меж собой поделили. Отцу ни копейки не предложили. И не проведывают его. Вот и скажите на милость, нужны такие дети? Кому они в радость? А когда-то меня корил, почему только одна дочь у меня? — посетовала Варя.

— Какая разница одна ворона клевать будет или стая прилетит? От родителей ни пушинки, ни пера не оставят, все выщипят, — буркнула Людмила хмуро.

— Нам все ж полегше теперь! Дети с деревни корову привезли, да кур подкинули, — вспомнил Антон.

— Погоди, еще сколько за них выдавят с нас, — понурилась Варя.

Она и не знала, что в это время ее Анжелка приметила, как к председателю колхоза зашел Тишанский. Его машина остановилась напротив правления. Из нее вышли двое крепких парней. Глянули на окна правления, словно невзначай окинули взглядом дом Анжелки, заглянули через забор. Потом открыли багажник своей машины, поковырялись там, тихо переговариваясь, закрыли багажник и вернулись в машину.

— Чего им нужно? Меня стерегут? — дрожала баба. И увидела, как Тишанский вышел из кабинета председателя, довольный, улыбающийся, он потирал руки.

Анжела не выдержала и влетела в кабинет испуганная, взбудораженная:

— Иван Семенович! Зачем к вам приходил этот ублюдок Тишанский? Как можете принимать у себя этого негодяя? — ухватилась за край стола.

— Ты в своем уме? — стал человек со стула во весь свой громадный рост.

— Он меня выслеживает, — выпалила баба.

— Что? Да ты знаешь ли о ком болтаешь?

— Он меня изнасиловать хотел!

— Слушай, ты этот бред вслух не неси. Если б он и впрямь чего-то захотел, он давно бы это сделал. Но ты ни в его вкусе, так что успокойся и забудь все, что тебе показалось. Тишанский на тебя и не посмотрит. Он любит пухленьких, веселых и доступных, никогда, никого не брал силой, а только с согласия. И знай, его никто не боялся, наоборот, с ним бабье встречается охотно, Его ждут и любят.

— Он меня выслеживает!

— Не переоценивай себя! Не фантазируй! Ты — старовата. И вообще не подходишь под его стандарт. Успокойся!

— Он приехал убить меня!

— Анжела! Что с тобою? Человек приехал за мясом и медом, за яйцами и сливками. Вон сколько выписал, заплатил кучу денег. При чем здесь ты? Я его знаю много лет. Он никогда не приволокнулся ни за одной. Женщины сами вешались ему на шею! Зря беспокоишься. Он тебя и не заметит.

— Он пытался меня изнасиловать, когда я шла в деревню! Моя машина была в ремонте.

— Анжела! У меня много дел, не отрывайте, не мешайте, прошу, — указал взглядом на дверь.

Женщина стояла взбудораженная. Она поняла, ей не верят и не хотят слушать. Сочли за лгунью с больным воображением.

— Я вам правду сказала! — крикнула в отчаяньи. Но председатель уже говорил по телефону и не слушал женщину. Когда она выскочила из кабинета и выглянула на дорогу, машины Тищанского там уже не было.