Полет над пропастью

— Все уйдем. Раньше иль позднее встретимся на том свете. А пока живы, о дне нынешнем надо думать.

— Ты права! — сказал грустно. И спросил:

— Ну, а как ты? Как тебе твой зять?

— Хороший человек. Мы с ним поладим. Он спокойный, добрый, уживчивый, Анжелку любит и бережет ее.

— По-моему вы с ним ровесники…

— Какое мне дело. Я его возрастом не интересовалась. Они сами нашли друг друга. Я их не знакомила и разводить не буду.

— Не обижайся. Но эта разница в возрасте очень заметна. Он уже повидал жизнь. Анжелка ребенок против него.

— Дружнее жить будут. Ровесники редко меж собой уживаются. Не хватает ума и выдержки понять один другого, или уступить, не умеют. От того проблемы…

— Не скажи. Вон моя сестра — Каринэ, я с нею на похоронах познакомился. Она с мужем из Франции, из Марселя прилетела. Ровесники, а как понимают, как уважают друг друга. Ни одного обидного слова, полное понимание. Глядя на них, душа радуется. И это без показухи.

— Слава Богу! — отозвалась Варя.

— Знаешь, меня все спрашивали, как я здесь живу? Предложили остаться у них. Там большой дом, отец его мне оставил. Хороший участок, с виноградником. Свой большой сад есть, много персиков и граната, груш и яблонь. Отец был хорошим хозяином. Все имел и все умел. Похоронили его рядом с отцом и матерью, как он хотел. Не велел хоронить рядом с женой. Так и лежат они врозь. Далеко друг от друга. Оба при жизни жалели о совместных годах. Так и не примирились, хотя и не разошлись. Каринэ рассказала, что отец с матерью даже не изменяли и не любили разлучаться, уезжать из дома. Но и тепла не имели друг к другу. Их объединяли дети, — глянул на Варвару.

— Вот и я решил, если когда-нибудь женюсь, обязательно заставлю жену родить не меньше троих детей, потому что нет без них семьи.

— Троих? А не круто ли в твоем возрасте? — рассмеялась Варя и добавила робко:

— Говоришь, что заведешь детей, если женишься. А я тебя считала семейным. Или поспешила? — глянула на Мишку пытливо.

— Варя, многое изменилось за эту поездку. Я иначе смотрю на жизнь. Мне действительно пора подумать о детях. С кем их заиметь, где вырастить? Конечно ни в этой деревне! — глянул на Варю выжидательно. Та, помолчав, ответила:

— Что ты мне предлагаешь, я не поняла!

— Странно, а что тут непонятного? Я предлагаю полностью изменить жизнь, если ты способна на такой вираж. Конечно, в деревне не останусь, уеду в Армению. Так хотел мой отец, о том просят родственники. Я обещал им вернуться и, конечно, свое слово сдержу, — глянул на Варю, та сидела, сжавшись в комок.

Уж всякое она могла предположить, но ни это. Уезжать куда-то, в незнакомое место, к чужим людям, да еще рожать детей в таком возрасте, когда готовится стать бабкой, это безумие. Она представила, как на такой поворот отреагируют Анжела и Василий. Они не просто не поймут, сочтут ненормальной и навсегда отвернутся. Да и как она поедет в чужие края? Здесь у нее дом, в городе большая, хорошая квартира, а там что? Здесь дочь и зять. А кто для нее Михаил? Сожитель, хахаль, какой может бросить в любой день, указать на дверь, выгнать взашей и сказать, что их ничто не связывает, он ей никем не приходится. И что тогда? — поежилась женщина.

— Я понимаю, что ты теперь думаешь. Конечно, не просто решиться на роды в твоем возрасте, при взрослой дочери. Но, я хочу детей! Мне пора стать отцом. Иначе, для чего живу? Тот не мужчина кто не оставил после себя продолжение! Пустою называет родня мою жизнь, и она права!

— Все так, Мишка! Ты прав, как всегда! Я понимала, что стала временным эпизодом в твоей жизни. И все же, спасибо, что ты был! Давай простимся без обид и истерик. Ведь мы взрослые люди и знали, на что идем, — дрожал голос Вари.

— Я не бросаю тебя. Мы можем попробовать начать другую жизнь, уже вместе.

— Нет, Миша, я хотела быть с тобой, но не состоялось даже здесь, в деревне. Куда же дальше, и зачем? Ты не моя судьба, надо уметь признавать честно.

— Слава Богу, далеко мы не зашли! Нас особо ничего не связывает. Но я всегда по-доброму буду вспоминать тебя. Как свою деревенскую подружку…

— Много нас на твоей памяти здесь останется. Ни меньше полдеревни?

— Не преувеличивай. Тебе я могу сказать честно, не называя имен, всего четверо. Другие куда как больше, но о них молчит деревня, потому что они свои. Да и какая разница у кого сколько женщин было? Я каждую любил по-своему и ни одного плохого слова никогда не скажу. Буду помнить. Ведь ни одну не обидел. Правда? — притянул к себе Варю, посадил на колени:

— Я оставлю тебе адрес. Может, когда-нибудь вспомнишь и черкнешь о себе.

— Зачем? Мы простимся навсегда, так лучше, к чему оглядываться на прошлое, я не хочу теребить память.

— Ты уедешь в город, к своим?

— Пока не знаю, ничего не решила. Время подскажет.

— Лучше уезжай! Смени обстановку на более привычную и удобную. Тебе не стоит оставаться одной. Не та натура.

— Да разберусь я с нею!

— Знаешь, Варь, а мы с твоим зятем успели поговорить во дворе. Он как-то почувствовал, что между нами что-то есть и спросил: