Полёт совиного пёрышка

Я закусила губу, мысленно соглашаясь. Тайком от Вергена я передала Яоле рекомендательное письмо для Мейды: не сомневалась, что девушка не успела далеко удалиться от замка и что моя экономка непременно ещё увидится с ней. Вместе с письмом положила в мешочек несколько монет. Яола приняла всё это с каменным лицом и сухо кивнула: передаст. И вот сегодня, пока я отсчитывала минуты до новой встречи с моим ресторатором, экономка так же сухо сообщила, что выполнила моё поручение. После чего прошла к шкафчику, снова наполненному снадобьями, и вынула нужные бутыльки.

– Я должна проследить за тем, чтобы вы приняли лекарства, дэйна Уинблейр, – заявила Яола, деловито смешивая порошки.

– Это мой супруг велел тебе проконтролировать?.. – опешила от такой бесцеремонности я.

– Мы все за вас очень испугались.

С этими словами Яола впихнула мне в руки стакан и упёрла кулаки в бока, всем своим монументальным видом давая понять, что не выйдет из хозяйских покоев, пока я не выпью каждое из снадобий.

Ррох!

… С Вергена станется повторить фокус с быстрым появлением в замке, если ему донесут… или доложат о моём отказе. А я ещё совсем слабый маг, неумелый и неопытный, чтобы справиться с сильным мужчиной.

Два шага до желанной свободы.

Я скривилась, но удобнее обхватила стакан ладонями. Кожу кольнуло знакомым родным теплом. Это не отрава, это просто укрепляющие снадобья, снова мысленно повторяла я раз за разом. И выпила под пристальным взглядом экономки. Медленно вернула стакан на столик.

– Иди, Яола, – с нарочитым спокойствием предложила я, опустошив ещё две порции зелий. – Работы ещё много.

Она замялась уже в дверях, но всё же не постеснялась выдать ещё одну наглость:

– Дэйна Уинблейр, мне неудобно, словно я не в своё дело лезу, но мне так велено…

– Велено что?

Айя, возившаяся с ворохом моей одежды, смущённо шмыгнула за ширму, но присутствие девчонки не могло остановить преисполненную важности экономку.

– Не запирайтесь на ключ на ночь-то. Мало ли что, а мы даже помочь не сможем. Дэйн Уинблейр ведь три шкуры тогда с меня спустит.

Я поставила последний пустой стакан на столик, и посуда на нём жалобно звякнула.

– Яола. – Я затолкала зарождающееся возмущение поглубже, но тон голоса всё равно выходил свистящим. Экономка даже слегка вжала голову в плечи, смотрела исподлобья, но смотрела! – Я не собираюсь умирать или доставлять вам прочих неудобств. Я только что приняла все меры предосторожности. – Я ткнула пальцем в стеклянные бутыльки с зельями. – Новый приступ мне не грозит и вы прекрасно это понимаете. А теперь будь любезна, вернись к своим основным обязанностям, а приказы мужа относительно того, в каком виде мне держать двери собственной спальни, я обсужу с ним лично.

– Простите, – пробормотала экономка и выкатилась за порог.

Здоровье моё их всех беспокоит, надо же!

Я стояла, сжав кулаки, и пыталась дышать ровно и спокойно. Представляя, как Яола торопливо преодолевает длинный коридор и начинает спуск по лестнице. Только тогда я разжала кулаки, поморгала, прогоняя из глаз плавающие алые пятна, и вдруг с силой махнула рукой в сторону стола. Жест случился сам по себе, будто кто-то другой направлял мою руку. Склянки как ветром сдуло на пол, послышался весёлый и злой звон стекла.

Ой.

Я потрясла ладонью, зачем-то оглядела её со всех сторон. Из-за ширмы высунулась Айя с круглыми, в пол-лица, глазами.

– Дэйна Гертана, как же вы так!..

Я снова резко двинула рукой, но ничего не произошло.

– Не вздумай никому говорить, поняла? Айя, слышишь?

Пигалица закивала часто-часто:

– Ни единым словом, клянусь!

Осколки разбитых стаканов мы собрали в четыре руки. Я вяло отмахивалась от восторженных расспросов Айи и отчаянно жалела, что магия набирает силу медленно и спонтанно. Как славно было бы прижать Вергена к стенке, снять с его шеи «ключ», самого муженька запереть в ближайшей кладовке и уйти!

Когда наступило время сна, старательную горничную пришлось выпроваживать из спальни: Айя неловко переминалась с ноги на ногу, теребила край передничка и бубнила, что лучше бы ей ночевать подле хозяйки. «А то мало ли что».

– Яола требует, да? – уточнила я, делая вид, что готовлюсь ко сну: снимала покрывало с постели, взбивала подушку. – Водички там подать, одеялко поправить?

Я старалась изгнать из голоса едкую желчь, чтобы не пугать деревенскую пигалицу.

– Ну… – замялась пигалица, краснея ушами.

– Иди к себе, Айя, – устало велела я. Сил играть перед ними всеми уже не было, и уж девчушка во всём этом театре виновата была меньше всего. – И не слушай никаких ужасов, которые про меня плетут. Утром ты мне понадобишься отдохнувшей и бодрой.