Полет в прошлое

По тем временам экспедиция Шмидта имела превосходное снаряжение. Самолет и все приборы были специально приспособлены для авианаблюдений. Однако Шмидт не смог предусмотреть всего. По его собственному признанию, ему «просто не приходило в голову, что эти воздушные операции с самыми мирными целями могут вызвать осложнения в этих неспокойных странах Старого Света». Подозрительные и медлительные персидские власти долго держали его в мучительной неизвестности. Наконец ему дано было разрешение на полеты, но при условии, что потом он оставит свой самолет в Персии. Кроме того, работе Шмидта очень мешало то обстоятельство, что он не был знаком с особенностями местных злаковых и других растительных примет. Так, когда весной 1936 г. Шмидт сделал вертикальный аэрофотоснимок Истахра, близ Персеполя, он и его коллеги из Чикагского университета решили было, что снимок смазан и никуда не годится. К счастью, прежде чем окончательно признать его негодным, они заметили, что растительный рисунок, вероятно, очерчивает план погребенного города. Это внезапное открытие скорее потрясло их, чем обрадовало. Оно означало, что полуторагодичная работа археологов, архитекторов и наблюдателей полевой экспедиции Восточного института, которые затратили столько сил и средств, чтобы составить карту этого участка, была ни к чему! Их карту заменили несколько аэрофотоснимков, гораздо более подробных и несравненно более точных!

Подобные же уроки можно было извлечь из многих случайных авианаблюдений над древними землями Ближнего Востока, где воздушная археология сделала свои первые шаги (вернее, вылеты) во время первой мировой войны. Военные летчики и пилоты почтовых самолетов, базировавшихся в этом районе, не раз видели загадочные каменные стены, террасы и хижины и в Сирии и в Иордании, но знали о них только, что это «постройки каких-то древних людей». Инсолл, открывший в свое время Вудхендж, значительно дополнил сведения Бизлея, пионера исследований Самарры, с помощью обыкновенного маленького фотоаппарата. Тогда же, недалеко от Багдада, на другом берегу Тигра, напротив Ктесифона, он отыскал по темным полосам растительности другую древнюю столицу — Селевкию, основанную приблизительно в 300 г. до н. э. Она впервые дала ученым полный план македонского города. И что интересно: все улицы в нем пересекались под прямым углом, а кварталы представляли собой правильные квадраты, как в более поздних римских городах.

В 1928–1929 гг. Кроуфорд несколько раз побывал на Среднем Востоке, и здесь Инсолл показал ему с самолета Селевкию. Но, пожалуй, еще больше Кроуфорд был взволнован видом Хатры, покинутой северной парфянской столицы. Хатра процветала. Два римских императора — Траян и Север — безуспешно пытались захватить ее. Благодаря своей отдаленности Хатра на редкость хорошо сохранилась. Поэтому нет ничего удивительного в том, что археологи неоднократно возвращались к изучению ее, начиная с 30-х годов. В 1908 г. здесь работала научная экспедиция под руководством доктора Вальтера Андрэ из Немецкого восточного общества. Наземный план, составленный Андрэ, долго считался шедевром археологических изысканий. Он затратил не одну неделю, стараясь сделать его как можно точнее и подробнее. Однако Кроуфорду понадобилось всего несколько взглядов с высоты, чтобы убедиться, что в карте Андрэ имеется множество пробелов. На ней недоставало целой сети римских лагерей, осадных стен и других штурмовых сооружений.

«Мое посещение, — писал Кроуфорд, — продолжалось всего несколько часов. Мы вылетели из Мосула после завтрака и вернулись к ленчу. Однако мы успели приземлиться и тщательно осмотреть развалины, но еще до приземления командир эскадрильи Морган сделал несколько снимков, которые помогли заполнить пробелы на карте доктора Андрэ. На это ушло не более пяти минут».

В 1938–1939 гг., через несколько лет после Инсолла и Кроуфорда, новые подробности осадных сооружений римлян выявил с самолета сэр А. Стейн, этот Марко Поло XX в., прославившийся своими сказочными открытиями в Центральной Азии. Стейн вел перед второй мировой войной археологические аэронаблюдения в Месопотамии и на территории Иордании, прилегающей с юга к сирийскому оборонительному поясу, по направлению к Акабе. В ходе этих экспедиций он завершил изучение римской оборонительной системы, которая протянулась от окраин Сирии до Красного моря. К несчастью, в 1943 г. Стейн умер, и большая часть его работ осталась неопубликованной.

Пуадебар понимал, что его метод можно с успехом применять и в североафриканских провинциях Рима, где были сходные природные условия. По предложению Луи Леши, директора департамента древностей Алжира, он предпринял в 1937 г. ряд разведывательных полетов, однако его работа в Ливане помешала ему осуществить обширную программу задуманных исследований.

В 1939 г., несмотря на преклонный возраст, его призвали в армию, и он служил в картографическом отделе при французском верховном командовании.