Читаем Полетели полностью

помню эту трещину, эти порванные обои и эту

разорванную в клочья жизнь. Надо собраться и

зашить ее, бедную. Хотя бы до следующего

понедельника… Но, здравствуй, холодное одеяло.

Остатки сна. Остаток жизни.


86

«ПОЛЕТЕЛИ»


87

Догоняющий Солнце


Моими глазами


Посмотри моими глазами, когда я выгляну в окно и

увижу тот снег. Он настолько несмелый, настолько

невинный, что при всем своем желании не может

укрыть тот клочок этого мира, который ты увидишь

моими глазами. Смотри, как беспокойно свет фонаря

пытается из темноты выхватить этот нелепый клочок

мира, который ты видишь моими глазами. Смотри

моими глазами, как в этот мир заходит сон. Тот самый,

помнишь? Ты не можешь не помнить. Тот самый сон. В

этом самом мире. На этом самом клочке света,

который надо увидеть моими глазами. Ты не хочешь

больше смотреть мои сны. Тогда не удивляйся, что

рано проснешься и я тебе никогда не расскажу, чем

закончился мой клочок мира, который был создан,

чтобы не пустить к тебе страшные сны.


Меня больше нет


Меня больше нет. Все, что ты видишь – твое

отражение. Твоя боль, как награда за мужество

мертвым и ненужным больше грузом сверкает на

груди. А меня здесь нет. И не будет. Мой след – твои

слезы, твоя ложь – мой попутчик и, уже верный…

уверенный в себе друг. И меня нет. Отдай ветрам то

пустое, то поломанное напрочь, то, что когда-то

было отдано тебе в ненадежные руки – то моё,

которое замирало от одного твоего имени,

страдало, любило, радовалось, грустило. Но только

помни, ты остаешься..даже когда меня нет. Это и

будет твоим наказанием.


88

«ПОЛЕТЕЛИ»


Мой ад больше не принимает


Настолько холодно, что захотелось проснуться в аду.

На той самой сковороде, которая когда-то

принадлежала только тебе. Да, помню, тебе на ней не

нравится. Тебе не нравится в моем аду, который ты

когда-то приняла за какой-то там рай с бабочками.

Глупо, женщина))). Очень глупо. Глупо, зная мой ад,

боясь каждого его переулка, открывать сюда дверь

и спрашивать: «как ты себя чувствуешь?» Как в аду,

родная))). Как в аду. Не жалко. Я бы мог тебя сюда

снова впустить, посадить на принадлежащее только

тебе место в моем сердце, заварить чай из тех же

слов и признаний, но,прости, родная…теперь это

закрытая зона. Мой Ад больше не принимает.


Что-то про теплоход


Я как-то видел пропитанный одиночеством,

переломанный, смешанный с судьбами, улыбками,

слезами поезд. На запасном пути – запасная жизнь. Та

тихая, та скромная, та, о которой мечтал и та, которая

опостылела – запасная жизнь. Равнодушная луна,

жестоко обжигающее солнце – вечный теперь и лишь

изредка исчезающий спутник. Один раз. Только один

раз остановиться и ты в запасных – вроде нужен, но

только не сейчас, а может и не потом, а просто

никогда. Хочу, чтоб твоя жизнь никогда не

становилась тем запасным, пропитанным скукой

ожидания существованием. Просто живи и радуйся

твоим слезам и смеху, обидам твоим и обидам от

других, смелости и трусости, правде


89

Догоняющий Солнце


и лжи, взлетам и падениям – это меняющийся

пейзаж на пути твоего бегущего вперед поезда. Не

останавливайся, но не забывай посматривать назад

– там вагонами за тобой – твой рай, твой ад и твой

груз пережитых уже дней.


И я закрыл глаза


Широкое поле, залитое солнечным светом, хотя, как

ни странно, солнца не видно. Зеленая трава до

горизонта и кажется, что даже за ним одна трава.

Просто зеленое море. И одно дерево. Всего одно. Мне

не кажется странным это, не кажется странным, что

трава слишком зеленая, что небо не синее, а какое-то

сиреневое с красными облаками. Я здесь уже был. Я

делаю шаг в сторону дерева и ощущаю, что меня что-

то понесло вверх. Какая-то желтая река, которая не на

поверхности земли, а где-то в воздухе.


Я доверяю ей, поэтому не сопротивляюсь. Я просто

знаю, что так нужно. Так нужно мне. Я расправляю

руки и отдаю всего себя этому желтому потоку. Где-

то слышится голос «Закрой глаза». Я закрыл…


Она все время смотрит на часы. Эту боль терпеть

больше сил нет, хочется кричать, но она же гордая.

Слышится голос акушера «Тужься» и она собирает

остаток силы....Жизнь рождает жизнь и никак иначе.

Послышался возглас акушера «Мальчик»


и крик. Крик нового человека. Крик новой

жизни. С облегчением она посмотрела на часы:

8.15. И закрыла глаза.


90

«ПОЛЕТЕЛИ»


Я вздрогнул и очнулся. Все тот же желтый поток,

все то же спокойствие и та же тишина и только

голос, рождающийся откуда-то из живота

шепчет «закрывай глаза». Я закрываю.


Мальчик на стуле гордо читает стих перед

множеством гостей. Гости умиляются, какой

умный, какой хороший, сколько таланта и с такой

душой читает стихи. Браво! Он от удовольствия

закрывает глаза и…


Мой желтый поток такой же спокойный, только мне

как-то беспокойно. Это был я? Снова закрываю глаза.


Сегодня гонки на велосипеде и он должен

непременно победить, ведь мама же в него верит.

Он еще раз посмотрел на нее и сорвался с места.

Жаль только, что сразу в падение. Дикая боль в

колене заглушала крик толпы, он только

чувствовал, как родные руки бережно помогают

подняться. Он плачет «мама, я проиграл».

«Ничего», шепчет она ему на ушко – «От этого я

тебя меньше любить не стану.. А впереди еще

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза