Полевая практика, или Кикимора на природе

— О, канава — это хорошо! — оживился дяденька. — А где она?

— Рядом с гостиницей, — подсказала я. — В нескольких улицах.

— Так и район хороший! — еще больше вдохновился бородач. — Точно твоя?

— Других владельцев там не лежало, — поделилась наблюдениями я. — Там еще охрана имеется.

— Тебя что, стража крышует? — Лицо потомственного маньяка прямо побелело от уважения. — Страшная красавица!

«Вот так и рождаются мифы!» — подумалось мне. С маньяком по правую руку идти стало проще и быстрее. Этот город он знал как свои три волосинки под банданой, а город знал его. То и дело нам вслед неслись вопли «Гард идет!», а следом доносился топот ног.

— Уважают! — похвалила я потомственного.

— Боятся, — согласился он.

Мы дошли до той самой канавы. Как я это определила? Она была чиста и невинна, а где-то вдалеке ругался несчастный офицер Дерек и звенела лопатка, которую он пытался отмыть. Оптимистично ржала лошадь, хлопали двери горевшего трактира, а звонкий голос Трейса отчитывал:

— Вот вам, а не двойная цена за эти помои!

Разом нахлынувшие воспоминания об испорченном ужине решили все. Всучив маньяку авоськи на подержать, я разгневанной кикиморой бросилась к эпицентру событий.

Трейс стоял на пороге и дирижировал горючими мотыльками, то кружившими над его головой, то яростно атакующими незадачливый трактир. Оттуда, извергая проклятия, выбегали лица недружелюбной национальности и спотыкались на галантной подножке. Сам болотник лучился злорадством.

Заметив меня, он резво бросился наутек, но разозленная кикимора — оружие самонаводящееся и цель не меняющее. А не поевшее как следует еще и взрывоопасное.

Врагу б не сдавался наш храбрый варяг, но спрашивать стоит ли этих сутяг? Я считала, что не стоит, и права на оправдательную речь Трейс не получил, тут же схлопотав по макушке.

— Ты что творишь? — прошипела я, в лучших традициях кикимор вцепившись нашкодившему собрату в ухо и оттаскивая подальше от пожара, пока никто не заметил.

— А я что? — состроил удивленные глазищи парень. — Я ничего! Они первые начали. Думали, я шулера не вычислю?! Болотники сами всех обуют, нельзя пытаться нас обуть! — вознегодовал Трейс и попросил: — Дань, ухо отпусти. Оно еще после Виты не отошло, а ты туда же.

— Есть за что, — хмуро заверила я, ухо не выпуская. Знаю я этих шкод, выпустишь на мгновение, а он как рванет куда глаза глядят — ищи потом этих резвых. — С брата бы пример брал! Серьезный, ответственный!

— Это Джейс-то? — Трейс нехорошо усмехнулся. — Будем дома, я тебе экскурсию устрою по местам боевой славы брата. Вот уж точно узнаешь, какой он ответственный!

Звучало решительно, но прерывать воспитательную беседу из-за падения идеала — это для слабаков. Напустив на лицо побольше серьезности, я глубоко вдохнула, но что-либо сказать не успела.

— Леди кикимора, — тихонько позвал потомственный маньяк, — можно я пойду?

Трейс с интересом поглядел на просунувшегося в наш тупик бородача, оценил авоськи в руках и милостиво позволил:

— Валяй. Дальше мы сами донесем.

— Ты донесешь! — шикнула на него я. — Это из-за тебя мне одной пришлось разбираться!

— А я тут при чем? — возмутился болотник. — Ушла с Альтаром, пришла одна. Ты где его дела, а? Покромсала и по сумкам распихала? — решил перевести тему Трейс.

Маньяк сглотнул и плавно, спиной вперед, скрылся из виду, как будто его здесь не стояло.

— Ты кем меня выставляешь в глазах местных жителей? — Трейс получил совершенно заслуженный щелбан.

— Ау, а сама-то? Пришла мегера, все развлечение испортила!

— Развлечение? Ты где сейчас быть должен! В отеле! А ты где ходишь?

— А сама?!

Разговор начал переходить допустимые границы слышимости, и мне пришлось ладошкой заткнуть рот Трейсу.

— Покусаешь — Виту натравлю, — предупредила я. — Ты чем думал, когда шулера ловил? Решил сжечь оплот нечестной игры? А план отхода разработал? А если бы они тебя убили! — Трейс что-то промычал, но так невразумительно, что смысл ускользнул даже от моей фантазии. — Так, сейчас берешь сумки (да, именно ты берешь), и мы быстро бежим в отель. Знаешь, в какой он стороне?

Трейс задумался, но быстро ткнул себе за спину.

— Отлично, бег по пересеченной местности объявляю открытым.

Никогда так не ценишь отдельный вход, как когда за тобой бегут с «радостными» воплями и «добрыми» пожеланиями. Даже Трейс, по привычке начавший спорить за каждую мелочь, вдохновился и, подхватив мои пожитки, припустил, только пятки сверкали. За испорченные сапоги ему еще предстояло получить от Виты.

На цыпочках прокравшись мимо дверей спящих болотных, мы завалились ко мне в номер. Еще четверть часа Трейс не позволял включать свет и сам, замерев у двери, слушал, не крадется ли кто по коридору. Но, видимо, кого попало в нашу гостиницу не пускали, и болотник выдохнул с облегчением.

— Ух, пронесло!

— Еще бы, — хмыкнула я. — Вовремя подоспевшая помощь спасла тебя от поругания.

— Знаешь, Дань, я даже спорить не буду, — внезапно заявил Трейс.