Поляки в Западной Сибири в конце XIX – первой четверти XX века

Имели место случаи задержки отправки и неудовлетворительных условий эвакуации. Пятый эшелон из Красноярска из 1158 военнопленных был загружен 31 октября, две недели он стоял на станции. По сведениям польской стороны, эшелон шел до Москвы 7 недель и здесь был задержан[2300]. Уполномоченный российско-украинской делегации Замылко в своей телеграмме 24 октября 1921 г. сообщал, что на станции Татарская находится третий эшелон военнопленных 5-й дивизии. Замылко выдвинул требование к местным властям, чтобы они приняли меры к оборудованию вагонов печками и окнами, а пленных снабдили продовольствием[2301]. В своей телеграмме Дзержинскому 17 ноября 1921 г. он сообщал, что в Красноярске 15 дней стоят два эшелона польских военнопленных: пятый эшелон и 312-й санитарный поезд, в эшелонах начался тиф. Было остановлено продвижение беженских эшелонов[2302]. В связи со сложившимся положением польская делегация отказывалась покинуть Красноярск до отхода пятого эшелона[2303].

Отправка последних пяти эшелонов из Сибири намечалась на октябрь 1921 г., а передача их в Польшу планировалась на начало ноября. Особоуполномоченный Центрэвака 8 ноября 1921 г. сообщал начальнику Центрэвака о предполагаемой отправке из Красноярска последнего эшелона с военнопленными поляками, отмечалось, что в Красноярске и других городах осталось «очень незначительное количество военнопленных поляков»[2304]. В телеграмме, поступившей в Новониколаевск из Москвы, говорилось о том, что пленные должны отправляться в ноябре 1921 г. раньше беженцев. Центрэвак требовал передачи до 20 ноября списков всех заключенных гражданских пленных и военных, находившихся в заключении. Отправка последних в Польшу намечалась на конец ноября[2305]. 30 января 1922 г. уполномоченный российско-украинской делегации Чистяков сообщал, что в начале февраля отправляются польские военнопленные из Новониколаевска и Красноярска последним эшелоном численностью 1 тыс. чел. На заседании российско-украинско-польской Смешанной комиссии 17 мая 1922 г. говорилось об отправке шестого эшелона из Красноярска. К. Гинтовт просил освободить из тюрем в Сибири польских военнопленных, оставшихся там после отправки шестого эшелона[2306].

В своем обращении к оптантам 16 февраля 1922 г. Гинтовт предупреждал, чтобы они преждевременно не ликвидировали имущество, поскольку Россия испытывала затруднения в транспорте, и подготовка отъезда в Польшу требовала времени[2307]. К концу 1921 г. была репатриирована на родину основная масса польских беженцев. В дальнейшем наряду с беженцами велась репатриация оптантов, которая продолжалась до осени 1923 г.[2308]

Ко времени эвакуации польских беженцев, оптантов и военнопленных кризис в работе польских коммунистических секций преодолеть не удалось. В докладе о работе подотделов национальных меньшинств в Новониколаевске от 18 января 1921 г. говорилось, что в польской секции «находится нечистоплотный элемент», а секции угрожает распад из-за отсутствия работников[2309]. 28 октября 1921 г. в Томске польская секция при губкоме была ликвидирована под предлогом отсутствия партийных работников, хотя Сибпольбюро указывало на наличие «талантливых агитаторов-поляков в Томске»[2310]. В ноябре 1921 г. Сиббюро ЦК РКП(б) приняло решение об упразднении Сибпольбюро в связи с бездеятельностью секции и отсутствием работников[2311].

16 января 1922 г. в Москве состоялось заседание польбюро ЦК РКП(б), на котором рассматривался вопрос «О ликвидации польбюро при Сиббюро ЦК». Сиббюро настаивало на своем решении, т. к. «польская секция не смогла развернуть работу и руководство местами». К этому времени «большинство губкомов Сибири польские секции ликвидировали и перенесли работу в губнацы, так что областная секция лишилась объектов для руководства…»[2312]. Постановлением Сиббюро ЦК от 22 декабря 1922 г. была ликвидирована Польская секция Сиббюро ЦК. В качестве причин ликвидации назывались «бездеятельность и отсутствие работников». Местные коммунисты-поляки отмечали, что за 1922 г. польские секции «провели грандиозную работу среди уезжающих». Назывались блестящими и результаты работы среди 15 тыс. польских легионеров[2313]. С другой стороны, польские коммунисты, работавшие в Сибири, в конце 1922 г. отмечали, что большинство польских секций в Сибири «пришло в упадок». Исключение составляли только секции в Красноярске и Томске[2314].