Поляна №4 (6), ноябрь 2013

– Тебе сегодня предстоит Великий Урок, который изменит всю твою жизнь, поэтому потерпи чуток.

– Вау! (Не хочу терпеть. Я жрать хочу!)

Но охотник ничего песцу не ответил. Он спокойно доел кусок, зачерпнул деревянной поварешкой шулюм и напился. Затем взял заранее припасенный капкан с ослабленной пружиной, раскрыл его, прижал пружину коленом и обмотал обе дуги капкана тряпками от найденной ранее старой фуфайки.

– Вау! (Ты что это делаешь? Не пойму…)

– А вот я тебя сейчас поймаю!

– Вау! (Зачем же ты будешь меня ловить? Какой-то ты странный сегодня…)

– А чтобы ты понял, что людей надо опасаться и держал ушки топориком.

Гарт отнес капкан на пару шагов в строну, осторожно поставил его на песок, придавил цепь тяжелым камнем и положил под пятак-настрожку кусочек мяса, и еще несколько кусочков бросил рядом.

– Теперь можешь пообедать!

«Граф Чернышов» не стал понапрасну терять время. Быстро подобрав раскиданные вокруг капкана мелкие кусочки, он стал выцарапывать из-под пятака-насторожки самый крупный кусок. Пятак соскочил с державки и капкан сработал: пружины мгновенно захлопнулись, крепко прихватив песца за правую переднюю лапку.

Эх, как взвился наш «граф» в воздух, как закричал дурным голосом, как стал метаться из стороны в сторону и кусать дуги, пытаясь освободиться.

Гарт накинул на песца фуфайку и как только осатаневшее «Сиятельство» вцепилось в нее зубами, тут же крепко прижал его ногой, ухватил «графа» за шиворот и поднял в воздух.

«Граф Чернышов» замолчал и лапки свесил (песцы, лисицы, собаки и волки прекращают всякую борьбу, если ухватить их за шиворот).

– Вау… (Ты что, хочешь меня съесть?)

– Не бойся, зверечек, сейчас отпущу.

Гарт освободил лапку «графа» из капкана и осторожно прощупал ее. Все мелкие косточки стопы были целы, даже шкурка не порвалась. Гарт опустил песца на землю и дал ему легкого шлепка: – Беги!

Не веря своему счастью, «Его Сиятельство» отбежал метров на двадцать и стал обиженно тявкать на охотника:

– Вау! (Обманщик! А еще в друзья набивался! Ты что, охотник?)

– Да, охотник. И зимой буду ловить вашего брата вот в такие капканы. А ты теперь знаешь, что наступать на пятачок между стальными дугами нельзя. И жадничать нельзя. Подбери мясную крошку вокруг капкана, а кусок рыбы или жира рядом с капканом – не моги трогать! Попадешься – шкурой заплатишь. А будешь умный песик, соберешь накроху возле трех-четырех капканов – и сыт, и жив, и охотника обдурил!

– Вау! (Какие вы, люди, жестокие!)

– На свой народ посмотрите, Ваше Сиятельство!

– Вау? (Что ты имеешь в виду?)

– А разве не в вашем народе обычай, съедать слабых?

– Вау! (Слыхать слыхал, а видеть не приходилось.)

– А я видел. И по гроб жизни не забуду.

– Вау? (Где ты мог такое видеть?)

– В прошлом году перед самым ледоставом на моем острове скопилось до сотни песцов-сеголетков. Все сгрудились в узком месте пролива в надежде перебежать на материк кратчайшим путем, как только замерзнет море. Но неожиданно ударила оттепель и даже первый тонкий ледок растаял. Оголодавшие щенки стали разрывать и пожирать друг друга. Смотришь: бегают, бегают эти маленькие собачки вдоль берега туда-сюда. Вдруг, как по команде, набрасываются на какого-нибудь одного, в мгновение ока разрывают на части и съедают. И так по нескольку раз в день. Зрелище не для слабонервных, скажу я вам, граф!

– Вау! (Не «кого-нибудь», а слабейшего съедают. Слабому жить незачем.)

– В моем народе придерживаются других обычаев, Ваше Сиятельство.

– Вау! (А вот и зря! Слабак слабаком и останется, и потомство даст слабое, так что лучше уж сразу…)

– Ну, ладно. Кончай сердиться. Вот тебе кусок утятины, и давай снова дружить!

Гарт бросил «графу Чернышову» кусок мяса из кастрюли, но «граф», наученный горьким опытом, и ухом не повел. Тогда охотник зашел в балок, осторожно отогнул «поленоэтиленовую» пленку на окошке и стал наблюдать.

Через пару минут, без конца поглядывая на избушку, песец подполз к лакомству, быстро схватил его и убежал.

Улыбаясь про себя, Гарт занялся домашними делами.

39. Непогода

Этой же ночью зюйд-вест нагнал тучи и, по знакомому сценарию, пошел снег. Но не мокрый снег, как тогда. А настоящий, холодный, сыпучий, колючий. Мелкий и злой.

Утром Гарт выскочил из балка и обомлел: зима! Все повторилось: прибой так же сотрясал берега, и так же носились чайки над морем, лишь ледяного барьера на берегу не было в этот раз.

Подхватив кастрюлю с кострища, охотник заскочил в балок и плотно прикрыл дверь. Боже, как хорошо иметь укрытие в непогоду, когда ветер срывает с тела тепло!

Избушка. Печка. Сердцу радость! Это не в бочке лежать – ноги наружу и слушать, как дождь по жести лапками ходит. Это – крыша над головой, это – лежанка с оленьей шкурой. Это – столик и чайник на нем.

Какое счастье – иметь дом!

Вот бы еще чего на зуб положить!

Гарт обглодал последние утиные косточки.