Полиаспектная антропология

Итак, после вышеизложенных трансцендентальных заключений и замечаний необходимо вернуться к обозначенной ранее аффирмации, касающейся рассмотрения и герменевтики пневматического измерения. Кристально ясно, что дескриптированные ранее такие базовые гносеологические типы, как метафизический инсайт, интеллектуальное схватывание и рациональное когитирование являются основополагающими функциональными инструментами, позволяющими рассудочному субъекту осуществить предельно корректное и адекватное изучение и экзегетирование данной фундаментальной проблематики. Безусловно, необходимо понимать, что любое беспристрастное и разностороннее исследование тех или иных ноуменов, феноменов, процессов, вещей, событий, знаков, идей и т. д. обладает определенными непреодолимыми и неотчуждаемыми эпистемологическими границами. Последние, в свою очередь, препятствуют инициировать рациональному актору полновесное и всестороннее познание тех или иных специфических структур. Конечно, некоторые эпистемологические виды и концептуальные методологии позволяют спродуцировать максимально корректное и адекватное разностороннее изучение и интерпретирование последних (структур). Однако, совершенно очевидно, что всеобъемлющая и полнообъемная гносеология является для рассудочного исследователя абсолютно недостижимым телеологическим горизонтом. Безусловно, данное обстоятельство не только и не столько декларирует о так называемых релятивизме, скептицизме, субъективизме и даже солипсизме, тем или иным образом присутствующих в любых процессах познания, сколько весьма эксплицитно и транспарентно указывает на универсальное и всеобщее эпистемологическое положение, наличествующее в качестве неопровержимой и аутентичной экзистенциальной данности. Таким образом, следует понимать, что вышеуказанные гносеологические типы, а также любые самые изощренные полифункциональные и фундаментальные методологические подходы не позволяют рассудочному актору осуществить всесторонние и полновесные исследования той или иной проблематики. То есть, те или иные определенные смысловые сегменты, компоненты и атрибуты присущие интериорной сущностной природе последней (проблематике) всегда будут манифестировать в качестве абсолютно непознаваемых им (актором) элементов.

Вместе с тем кристально ясно, что метафизический инсайт — как уже отмечалось ранее — представляет собой весьма специфический и очень редкий вид эпистемологии, доступный минимальному числу рациональных (и/или гиперрациональных) субъектов. Так, лишь самые выдающиеся и ярчайшие святые, мистики, пророки, бодхисаттвы и т. д., осуществлявшие свои миссии в те или иные темпоральные эпохи и принадлежавшие к самым разнообразным культурам, социумам и цивилизациям, обладали подлинным и аутентичным визионерским дарованием, позволявшим им посредством радикальных пневматических трансгрессий инициировать — в той или иной степени — познание гетерогенных апофатических структур и инстанций, находящихся по ту сторону феноменальной реальности. То есть, сами трансцендентные измерения многоуровневой и многомерной матрицы мироздания эксплицировали и экзпозиционировали свои собственные грандиозные панорамы и колоссальные картины исключительно их (пророков, мистиков…) сверхдуховной и высокоморальной гиперантропологической эндогенной эссенциальной природе. Безусловно, в настоящее время сохранились лишь сакральные тексты, повествующие о пережитых и испытанных ими метафизических инсайтах и прошедшие через бесчисленное множество разнородных редакций и переводов. Поэтому совершенно очевидно, что каким-либо образом корректно проверить и неопровержимо подтвердить подлинность и достоверность тех или иных экстраординарных мистических событий, происходивших с протагонистами данных священных произведений, по целому ряду вполне понятных объективных причин на сегодняшний день весьма затруднительно, а если выражаться предельно честно и откровенно, то абсолютно невозможно. Соответственно, современным рациональным акторам остается либо верить в ретранслированные ими (произведениями) сакральные сюжеты и эпизоды, иллюстрирующие те или иные соприкосновения и контакты наличествующих в них героев с трансцендентным измерением, либо относиться к их (произведениям) семантическому содержанию с максимально разумным и здравым скепсисом, либо придерживаться относительно последних (произведений) какой-то иной ментальной позиции, либо симультанно и комплексно исповедовать — в том или ином пропорциональном соотношении — все существующие самые разнообразные пневматические и концептуальные точки зрения.