Полимат. История универсальных людей от Леонардо да Винчи до Сьюзен Сонтаг

Система Карла Маркса просуществовала дольше, чем системы Конта и Спенсера, хотя охватывала меньший спектр знаний[384]. Эта система, наиболее полно изложенная и проиллюстрированная в «Капитале» (Das Kapital, 1867–1893), предлагала синтез политической экономии, философии, истории и новой дисциплины — социологии. Интерес Маркса к истории сейчас охарактеризовали бы как глобальный. Он изучал Индию и Китай в поисках общей теории исторической эволюции, включавшей в себя «азиатский способ производства». Он также написал более тридцати статей об Индии для New York Tribune в период событий, которые в Британии называют «индийским мятежом» 1857 года (в Индии это называют войной за независимость). Позже автор открыл для себя новую дисциплину — антропологию, в частности работы американского ученого Льюиса Моргана об ирокезах[385].

Интересы Маркса выходили далеко за пределы общественных наук. В Берлинском университете он защитил докторскую диссертацию о греческом философе Эпикуре. Как и другие образованные люди своего времени, Маркс был знаком с произведениями латинских и греческих классиков, а его познания в области шедевров современной европейской литературы были исключительными. Он принимал участие в философских дискуссиях своего времени, выступая как за, так и против Гегеля. Во время долгого пребывания в Англии (1850–1883), куда он перебрался после высылки из Германии, Маркс помногу занимался в круглом читальном зале Британского музея, вновь и вновь погружаясь, как сказал его друг, коллега, а позднее оппонент Арнольд Руге, «в бескрайний океан книг»[386]. Когда Маркс, по его собственным словам, «был совершенно не в силах работать», он любил читать книги по анатомии и физиологии[387].

Выживание интеллектуалов-литераторов

Традиция писателей-интеллектуалов сохранялась и в XIX веке. Им стало легче жить своим ремеслом независимо от того, что было предметом их трудов — вымысел или реальные факты — или что они публиковали — книги или статьи. Такие журналы, как Edinburgh Review или Revue des Deux Mondes, давали полиматам возможность зарабатывать на жизнь написанием критических обзоров книг по самым разным предметам. Пространные рецензии превращались в самостоятельные очерки, которые можно было собрать под одной обложкой. У литераторов в это время появляется новое амплуа — критик, причем под этим словом подразумевался не только обозреватель, анализирующий произведения искусства и литературы, но и человек, вскрывающий проблемы культуры и общества своего времени.

Французские критики

В XIX веке во Франции работали четыре литератора этого типа: Шарль Сент-Бёв, Алексис де Токвиль, Эрнест Ренан и Ипполит Тэн.

Сент-Бёва помнят как литературного критика, но его интересы были шире. Он сочинял стихи, написал роман и пятитомную историю монастыря в Пор-Рояле, который в XVII столетии был центром движения янсенистов, иногда называемого «католическим пуританством». В любом случае его критические очерки не ограничивались литературой в узком смысле слова — в них, например, рассматривались идеи Бейля и Руссо. Для Сент-Бёва первой ступенью критики было «понять все, что жило» (comprendre tout ce qui a vécu). Сам он называл свои тексты, многие из которых публиковались в журналах Le Constitutionnel и Le Moniteur, «беседами» (causeries), поскольку они были написаны на доступном, близком к разговорному, французском языке. Этот стиль нес отпечаток частых визитов автора в салоны Жюльет Рекамье и других знаменитых дам того времени, которые продолжали великую традицию XVIII столетия[388].

Всю свою сравнительно недолгую жизнь французский аристократ Алексис де Токвиль делал политическую карьеру, но в воспоминаниях он помещал себя между «учеными, которые писали историю, не принимая участия в политических делах, и политиками, которые создавали события, не задумываясь о них». Он много путешествовал; из-под его пера вышли два шедевра политической и социальной аналитики: «Демократия в Америке» (De la démocratie en Amérique, 1835–1840) и «Старый порядок и революция» (L'Ancien régime et la révolution, 1856). Токвиль также писал о бедности в Англии и Ирландии, посещая работные дома, чтобы увидеть, как функционирует система, и о колониализме в Алжире, о котором узнал из первых рук за сто лет до социолога Пьера Бурдье, хотя и пришел к противоположным выводам, поддерживая и завоевания, и колонизацию[389]. Токвиль изучал религию, особенно ислам и индуизм, и задумал книгу о британцах в Индии. Его вклад в науку называют «полиморфным»[390]. Он выходил далеко за пределы политической науки. Его книга о демократии в Америке характеризуется как «важный и оригинальный анализ экономики Соединенных Штатов» благодаря акценту на культурном измерении — общественных обычаях («нравах», moeurs[391]).