Полёт раненой птицы

– И понадобилось дождю идти именно сегодня! Нет бы – вчера вылился! Или до завтра бы подождал. Приспичило ему сегодня! Такую вещь из-за него пропустили – солнечное затмение! Так хотел посмотреть!

Юлька все молчала, и её безучастность немного смутила Владика.

Может, она сильно расстроилась из-за того, что не увидела затмения? Вряд ли. Она с самого начала не выражала особого интереса. Странно, и на неё не похоже. Она, как и Владик, любила всякие необычные явления.

– Да, кстати. Чего я пришёл-то, – вспомнил Владик. – Папа твой где?

Юлька отвернулась и тихо произнесла:

– Ушёл.

– А когда вернётся?

Юлька наконец-то перестала прятать глаза, посмотрела на Владика прямо и открыто.

– Никогда.

– То есть? – не понял тот.

– Он не вернётся. Он насовсем ушёл, – объяснила Юлька, и при этом голос у неё был каким-то чужим, незнакомым: чуть глуховатым, тревожным, резким. – Он с нами больше не живёт.

Нижняя губа у Юльки обиженно дрогнула, но девочка сердито поджала её, придавила побелевшей от напряжения верхней губой. И только тут Владик заметил, что и глаза у Юльки тоже стали чужими, незнакомыми – без привычных солнечных искр, тусклыми и темными, словно их накрыла чья-то безжалостная холодная тень.

Затмение!

ПОЗДНИЙ ЗВОНОК

Почти каждый вечер Вера Васильевна проводила в одиночестве. Это продолжалось уже целый год, с того самого дня, как она похоронила мужа, с которым прожила более двадцати лет. Дочка, заявив о собственной самостоятельности, съехала из их квартиры ещё раньше. Теперь у неё была своя семья: муж, сын. Она, конечно, не забывала маму, частенько заезжала в гости, ещё чаще подкидывала бабушке на выходные внука, но все равно, большинство вечеров Веры Васильевны проходили в обществе скромного ужина и стопок школьных тетрадей, принесённых для проверки.

Ещё рядом с нею существовал компьютер, подключённый к интернету. Разве учителю возможно в наше время обойтись без этого?

О, конечно же, Вера Васильевна имела свои странички в самых популярных среди её учеников социальных сетях, и при необходимости посылала кому-нибудь из них срочные сообщения. Но чаще она пользовалась телефоном и разговаривала тогда не с учениками, а с их родителями.

Разговоры эти получались самые разнообразные: приятные, неприятные, нейтральные, но у всех у них было одно общее – Вера Васильевна никогда не слышала особой радости в голосах родителей, отвечающих на её приветствие. Видимо все они, разговаривая с ней, мысленно становились школьниками. Ну а школьники к учителям известно, как относятся!

К любым. Даже к самым лучшим. И какие бы тёплые отношения не связывали учителя и ученика, со стороны последнего никогда нельзя ожидать полного доверия и искренности. Дистанция навечно оставалась непреодолимой, независимо от того, являлась ли она узенькой и на первый взгляд довольно пустячной или простиралась до горизонта полями невспаханной целины.

Вера Васильевна включила будильник и уже почти улеглась в кровать, как вдруг из недр её сумки донёсся призывный вопль мобильника. Она удивилась, немного рассердилась и даже решила не обращать внимания на сигнал, но телефон упрямо взывал к ней – Вере Васильевне вдруг показалось – каким-то особым жалобным голосом.

Учительница обречённо вздохнула, нехотя поднялась с кровати, открыла сумку и вытащила бедолагу на свет.

Абонент был неизвестен. На экране высветился только номер, без всякой опознавательной подписи. А ведь даже родители всех подопечных занесены в телефонную память под полным ФИО, не говоря уж про коллег и знакомых.

Тогда кто же это?

Вера Васильевна нажала на кнопку соединения и привычно произнесла:

– Да!

– Мама! Мама! – раздался чужой девчоночий голос. – Ну ты когда придёшь? Мама! Ты мне очень нужна! Мне так плохо!

Слова оборвались коротким всхлипом.

– Мама, – прозвучало на этот раз тихо и умоляюще, а потом девчонка не выдержала и заплакала.

Вера Васильевна прижимала телефон к уху и растерянно слушала чей-то отчаянный плач.

– Мам! Ты здесь? Ты слышишь? – внезапно опомнилась девочка. Ответная тишина испугала её.

– Ты… – Вера Васильевна с трудом произносила слова, которые её случайная собеседница ждала меньше всего, – наверное, неправильно набрала номер. Или соединили неправильно.

До девочки, похоже, не сразу дошёл смысл услышанного, потому что она опять начала: – Ма… – Но, не договорив, остановилась на полуслове, бесцветно произнесла: – Извините! – и сразу отключилась.

Вера Васильевна положила телефон на стол, сделала шаг к кровати и замерла. В голове опять и опять раздавалось, наполненное отчаянием и неподдельной болью: «Мама! Ты мне очень нужна! Мне так плохо!»

Сон отступил под давлением предназначавшихся другому человеку слов, и Вера Васильевна поняла, что не сможет остаться безучастной, что станет мучиться и корить себя, если сделает вид, будто случившееся абсолютно её не касается.

Номер остался в памяти телефона, и ничего не стоит вызвать последнего абонента. Зато сколько усилий уходит на то, чтобы подобрать нужные слова.

– Это ты мне сейчас звонила? – уточнила Вера Васильевна, хотя сразу узнала раздавшийся в трубке голос.